04 ПОЭТИКА РАСПАДА. Проект «Кариатида»
Проект «Кариатида» — это размышление о невозможности удержать распадающийся мир и о невидимой работе памяти, тела, времени.
Кариатида — символ опоры, но её функция иллюзорна. Перформанс воплощает парадокс: поддерживать то, что не нуждается в поддержке, скрывая под видимостью устойчивости хрупкость и усталость.
Художница превращает собственное тело в архитектурную подпорку, обречённую на разрушение. Покрытая гипсом фигура становится статуей — образом окаменевшего, застывшего в бесконечном напряжении.
Гипс трескается, ломается — звук разрушения становится частью опыта. Дыхание, усиленное микрофоном, напоминает: внутри этой неподвижности есть жизнь, сжимающаяся, расходующая себя.
Снятые слепки тела собираются в растущие кучи и не убираются до конца выставки. Это останки иллюзии, следы невидимого труда, археология утраты.
В эти кучи вплетаются фрагменты «Дневника кариатиды» — подслушанные тексты, фиксирующие текучие состояния тела, голоса, эмоций.
Ровный свет с контрастной тенью не подчеркивает эффектности, не отвлекает на внешнее: всё движение сосредоточено в материале, в звуке, в документации исчезновения.
Проект говорит не о разрушении как эффекте, а о распаде как неизбежном процессе бытия. Черепки, как археологические находки, становятся свидетельством тщетных попыток что-либо сохранить, красотой ненужных усилий, следами, которые остаются — остатками присутствия.
Личная история
Идея проекта родилась на пересечении случайных внешних слов, телесного опыта и внутреннего диалога с собой.
Однажды, придя на концерт классической музыки в Консерваторию, я чувствовала сильное напряжение и неуверенность в своей внешности. Мне хотелось спрятаться, стать невидимой, стереть себя из взгляда других. Я выбрала длинное закрытое бирюзовое платье в пол — почти как оболочку, защиту, за которую можно укрыться.
В коридоре ко мне подошла знакомая и сказала: «Ты сегодня как кариатида».
Я не поняла, в каком смысле это было сказано. Было ли это комплиментом, иронией, насмешкой? Но слово застряло, отпечаталось. Образ женщины-опоры, застывшей, призванной держать тяжесть, начал жить во мне.
Спустя время эти переживания соединились с телесной памятью другого опыта — участия в перформансе «Точка контакта» около десяти лет назад. Там мне приходилось стоять неподвижно в течение долгого времени, быть «живой скульптурой». Ощущение застывания, напряжения, постоянного контроля над телом оставило сильный след.
Ещё позже я впервые попробовала сделать гипсовый слепок с собственного тела — это было связано с исследованием границ, оболочек, следов, которые оставляет тело. Этот жест положил начало серии объектов, а затем — серии видеоартов, в которых я вновь и вновь возвращалась к теме фиктивной опоры, распада и освобождения.
Все эти фрагменты — случайные слова, телесная память, работа с материалом — сложились в идею «Кариатиды» как перформанса: образа, в котором соединяются желание удержать и неизбежность разрушения, стремление спрятаться и жажда освободиться.
Ход перформанса
Перформанс проходит в зале выставки в заранее обозначенные дни и часы, например, с 19:00 до 22:00.
Начало Художница выходит в зал и становится на платформу в длинном закрытом бирюзовом платье. В реальном времени фигуру покрывают гипсом — слой за слоем. Этот процесс превращения в «кариатиду» происходит на глазах у зрителей и занимает около 30–40 минут.
Неподвижность
Покрытая гипсом фигура замирает на платформе. Художница находится в состоянии полной неподвижности в течение примерно трёх часов. Единственное, что выдаёт живое присутствие, — это дыхание, усиленное микрофоном. Зрители слышат, как оно становится частью пространства, создавая ощущение скрытой напряжённой жизни под мнимой окаменелостью. Звук трескающегося гипса по мере высыхания и разрушения усиливает опыт распада.
Финал
После периода неподвижности начинается процесс медленного освобождения: художница постепенно, почти ритуально, снимает гипсовую оболочку. Слепки и обломки собираются у подножия платформы, образуя растущую кучу «останков присутствия». Эти остатки остаются в зале до конца выставки и не убираются.
Документация и следы
После каждого сеанса художница фиксирует в дневнике: — телесные ощущения, переживания от нахождения в гипсовой оболочке и длительной неподвижности; — обрывки случайных фраз, услышанных в зале во время перформанса.
Тексты распечатываются и подкладываются в кучу гипсовых остатков.
К концу выставки эти записи собираются в «Дневник кариатиды», который становится частью пост-документации проекта наряду с видеоматериалами и фотосерией.
