Женская память о ГУЛАГе
Рубрикатор
1. Концепция 2. Исторический контекст 3. Поэзия как форма сохранения и выражения женского опыта 4. Материальная культура женской памяти 5. Заключение
Концепция
В нашем прошлом произошло множество страшных событий, которые глубоко повлияли на сознание и мировосприятие людей. Многие пытались стереть эту часть истории из памяти, замолчать её, чтобы выжить. История ГУЛАГа, как пример, долго замалчивалась, поскольку в тот период общественное сознание не было готово принять и осознать часть советской истории, полную ужаса и страданий.
Огромное количество людей пострадало в то жестокое время, особенно женщины.
Женская память о ГУЛАГе — это сложная и многогранная тема, раскрывающая не только ужасы репрессий, но и невероятную силу духа, стойкость и способность женщин сохранять свою идентичность и человечность в нечеловеческих условиях.
В эпоху ГУЛАГа женщины были не просто жертвами, но и активными участницами борьбы за выживание, хранительницами культуры и носительницами памяти. Их опыт, часто замалчиваемый или искажаемый, находит отражение в различных предметах, которые становятся свидетелями жизни и смерти.
Государственный архив РФ. Воркутлаг.
Цель данного исследования заключается в определении того, каким образом социальные роли женщин — жён «врагов народа», дочерей, узниц, матерей, работниц лагерей и других — формировали и помогали сохранять память о репрессиях XX века, а также в изучении того, как эта память репрезентируется и передаётся в визуальных и поэтических практиках, несмотря на официальное искажение, замалчивание и цензуру.
В рамках визуального исследования ставятся три вопроса: какие социальные и семейные роли занимали женщины, связанные с репрессиями? Какую роль играют поэзия и поэтическая речь в сохранении и передаче женского опыта ГУЛАГа? Через какие визуальные и материальные носители память дошла до наших дней?
Женщины из АЛЖИРа. Экспозиция в музее «АЛЖИР».
Все материалы и изображения были отобраны из цифровых архивов и музеев, посвящённых истории ГУЛАГа. Текстовые источники были извлечены из исследовательских или исторических статей из интернета.
Материал делится на три части: в первой анализируется исторический контекст и социальные роли женщин в лагерях; во второй — поэзия как форма сохранения и выражения женского опыта, включая способы, которыми поэтическая речь кодирует травму; в третьей — материальная культура женской памяти, где предметы (письма, одежда и предметы быта) выступают контейнерами памяти, несут следы телесности, повседневности и позволяют проследить, как физические артефакты сохраняют, трансформируют и репрезентируют женский опыт репрессий.
Таким образом, исследование стремится выявить многогранность женского опыта в условиях репрессий, показать, как память о трагических событиях передаётся через поколения и каким образом женщины, пережившие ГУЛАГ, становятся активными участницами сохранения своей истории и идентичности.
Исторический контекст
Присутствие женщин в ИТЛ было ограниченным, поскольку система ГУЛАГа изначально ориентировалась на тяжелый физический труд. Исключение составляли те лагеря, которые специализировались на швейном и сельскохозяйственном производстве — там женщин было больше всего.
Однако в отношении труда пол не имел значения: нормы выработки устанавливались унифицированно как для мужчин, так и для женщин. Это стало главной причиной трагедии: женщины физически не могли соответствовать мужским стандартам, что автоматически обрекало их на невыполнение норм, голод и наказания.
Саманный кирпич (такие же кирпичи изготавливали женщины‑заключённые в АЛЖИРе). Музейно-мемориальный комплекс жертв политических репрессий и тоталитаризма «АЛЖИР».
Ефросинья Керсновская. «Сколько стоит человек». 2000–2001 гг.
Ефросинья Керсновская, проведя 20 лет в ГУЛАГе, создала уникальное графическое свидетельство лагерной жизни. Её мемуары, дополненные рисунками, фокусируются на истерзанном человеческом теле: измождённые узники, сцены с пытками холодом и люди, доведённые до полного бессилия непосильным трудом. Эти работы обладают мощной силой воздействия, позволяя зрителю ощутить нечеловеческие страдания, пережитые заключёнными.
«Оковы». Экспозиция в музее «АЛЖИР».
Дверь штрафного изолятора в АЛЖИРе. Экспозиция в музее «АЛЖИР».
Еще одним символом сталинского террора против семей стал АЛЖИР (Акмолинский лагерь жен изменников Родины), через который прошли более 18 тысяч женщин. Здесь содержались жёны и матери известных деятелей, чья вина заключалась в родстве с «врагами народа» (среди них — мать Булата Окуджавы, певица Лидия Русланова, писательница Галина Серебрякова и другие).
Режим в АЛЖИРе был суровым. На запросы о судьбе мужей женщины получали стандартный ответ: «десять лет без права переписки». Как выяснилось лишь в 1990-х годах, эта формулировка означала, что мужчина был расстрелян.
Артём Чурсинов. Экспозиция в музее «АЛЖИР».
Покровская Лидия Ивановна. Старая вязальщица. Из серии «Женщины АЛЖИРа». 1938–1946 гг.
В системе ГУЛАГа женщины были сведены до роли унифицированных рабочих, чья социальная функция сводилась к борьбе за физическое выживание в условиях невыполнимых норм труда. При этом их семейная роль — быть жёнами и матерями репрессированных — стала отдельным основанием для политического преследования, превращая их в объекты коллективного наказания, как это ярко продемонстрировал пример АЛЖИРа.
Поэзия как форма сохранения и выражения женского опыта
Стремясь запечатлеть личную и народную трагедию сталинских репрессий, многие женщины обращались к литературе. Поэзия становилась не просто способом выражения страданий, но и жизненно важным инструментом выживания и сопротивления.
Стихи выполняли двойную функцию: они служили средством «шифрования» — позволяли сказать о невыносимом, минуя прямые запреты и цензуру. Кроме того, поэзия была мнемоническим приёмом. Женщины, чтобы избежать ареста, заучивали свои строчки наизусть.
Мемориальная доска на стене тюрьмы «Кресты». 1990 г.
К примеру, поэма Анны Ахматовой «Реквием» стала монументальным откликом на трагедию сталинских репрессий, вызванную арестами её близких. Создаваясь почти 20 лет, произведение должно было дать голос жертвам режима. Из страха перед репрессиями Ахматова не записывала «Реквием», а хранила его в памяти. Она утверждала, что текст знали наизусть одиннадцать доверенных лиц, и никто из них не выдал поэму. Никакие архивные записи не сохранились, поскольку были уничтожены под страхом попасть в лагеря.
Памятник Анне Ахматовой Санкт-Петербург. 2006 г.
Еще один пример, жена Осипа Мандельштама, Надежда Яковлевна, взяла на себя миссию по спасению литературного наследия мужа от уничтожения. Опасаясь обысков и арестов, она понимала, что хранить рукописи дома опасно. Поэтому, чтобы слова поэта не затерялись в небытии, Надежда Мандельштам заучивала стихи и прозу мужа наизусть. Благодаря этому героическому мнемоническому подвигу, большая часть работ одного из величайших поэтов Серебряного века сохранилась для будущих поколений.
Ханнеке де Мюнк. «Памятник любви». 2010 г.
Поэзия играла критически важную роль, являясь героическим мнемоническим приёмом, который, в условиях тотального страха и уничтожения архивов, позволил сохранить свидетельства эпохи. Кроме того, этот акт сохранения — будь то собственных стихов или наследия репрессированных мужей — подчёркивает не только стойкость и силу женщин, но и их преданность семейным ролям, которые они отстаивали даже перед лицом репрессивного аппарата государства.
Материальная культура женской памяти
Помимо поэзии, роль хранителей истории и человеческой идентичности в условиях ГУЛАГа часто брали на себя самые обыденные предметы и занятия. Повседневные практики, такие как вышивка и рукоделие, превращались из простого досуга в мощные инструменты сохранения внутренней свободы, самобытности и моральной стойкости перед лицом лагерной жестокости.
Травникова Любовь. Вязанные рукавички. 1952 г.
Из воспоминаний Аллы Березкиной: «Вязаные рукавички изготовлены на иголках для шитья Любой Травниковой, осужденной на 10 лет и арестованной на 5-м месяце беременности. В тюремной больнице ей сделали аборт, но неудачно: началось заболевание — рак матки. Я тогда работала уборщицей в больнице на Ангаре. Узнала ее перед смертью. Она подарила мне эту работу тогда. Я ее хранила всю жизнь в память об этой талантливой и красивой молодой женщине» ².
Неизвестный автор. Вышивки «Букет на окне». 1949–1954 гг.
Неизвестный автор. Вышивки «Вид на лагерный забор». 1949–1954 гг.
Еще один пример, когда женщины использовали вышивку как средство символического сопротивления, изображая на ней вид из лагерного окна. За колючей проволокой и глухим забором они намеренно помещали яркий букет цветов. Этот акт творчества становился новым способом увидеть красоту в нечеловеческих условиях
Помимо запечатления лагерных пейзажей, женщины создавали яркие, искусно выполненные предметы — тюбетейки, салфетки, сумочки. Эти изделия были не просто рукоделием, а способом противостоять серости, грязи и унижению лагерного быта. Каждая нитка и тряпочка имела огромную ценность: из них шили детские вещи, куклы и вышивали дорожки. Таким образом, противостоя суровой реальности.
Шахгальдова-Гиваргизова Ефросинья Михайловна. Вышивка «Красная Шапочка и Серый Волк». 1940 г.
Малкина Клара Иосифовна. Вышивка-конверт. 1938–1943 гг.
Никольская Ксения Ивановна. Сумочка-кошелек с вышивкой «Анютины глазки». 1938–1943 гг.
Еще одним способом сохранения памяти и связи с прошлым служили письма и записи. В условиях тотальной слежки и обысков, заключённые писали свои послания и воспоминания на небольших кусочках ткани. Этот приём позволял надёжно спрятать личные свидетельства, избегая обнаружения и сохраняя драгоценную информацию о пережитом.
Белла Драгунская. Письмо на ткани. 1938–1945 гг.
Ярким примером такого отчаянного сохранения связи служит история Беллы Драгунской. Во время этапирования она написала послания для своих детей на обрывках ткани и выбросила их из окна поезда. Чудом проходившая мимо женщина подобрала эти письма и доставила их по указанному адресу.
Неизвестный автор. Письмо. Музей «АЛЖИР».
Рида Рыскулова, дочки Турара и Азизы. «Письмо маме».
До наших дней дошло еще одно «Письмо маме» Риды Рыскуловой, дочери репрессированных Турара и Азизы. В этом послании, написанном из детдома, девочка описывает свои будни с поразительной лёгкостью и добротой. Эта светлая интонация, не содержащая ни намёка на боль, расставание или мучения, которые ей пришлось пережить, является трагическим свидетельством того, как дети старались оберегать своих матерей от дополнительной тревоги.
Помимо рукописных свидетельств, важным способом сохранения личной истории и памяти о прошлом стали личные вещи заключённых. Эти предметы, часто самодельные, превращались из бытовых мелочей в бесценные реликвии, несущие в себе отпечаток индивидуальной судьбы и человеческого достоинства в нечеловеческих условиях.
Неизвестный автор. Женское платье с номером А-2-81. 1949–1954 гг.
Неизвестный автор. Шлем вязаный. 1937–1947 гг.
Наглядным свидетельством ценности таких предметов является вязаный шлем, который спасал от холода и ветра Теодора Блюменкранца во время его заключения.
Платье В. И. Антоновой (Буханевич). 1935–1938 гг.
Судьба Валентины Антоновой, арестованной в 1938 году по делу о монархическом заговоре, нашла отражение в её выходном платье. Эта единственная вещь служила ей одеждой на протяжении года, проведённого в московских тюрьмах и на этапах. Платье, изношенное допросами и переездами, сохранило следы отчаянной борьбы за сохранение внешнего вида: на его изнанке видны около двадцати заплат из самых разных лоскутов ткани. Этот предмет одежды стал безмолвным, но красноречивым свидетельством унижений и лишений, пережитых заключённой.
Неизвестный автор. Безрукавка со вшитыми рукописными текстами. 1949–1954 гг.
Сохранилась чёрная сатиновая безрукавка с фланелевой подкладкой, чья владелица осталась неизвестной. Уникальность этого предмета заключается в том, что между подкладкой и основной тканью тайно вшиты лоскуты полотна, исписанные синими чернилами. На них печатными буквами (чтобы скрыть почерк) нанесены тексты молитв на церковнославянском языке.
Память о женском опыте ГУЛАГа дошла до нас через уникальные материальные носители, ставшие жестами отчаянного, но непреклонного сопротивления забвению. Личные вещи и тайные артефакты свидетельствуют о страхе и лишениях, но одновременно отражают непоколебимую волю женщин сохранить человеческое достоинство и веру даже под угрозой смерти.
Заключение
Исследование показывает, что женский опыт репрессий был двойным: женщины были низведены до роли унифицированных рабочих, но их семейный статус (жены и матери «врагов народа») стал отдельным основанием для коллективного наказания, которое они героически отстаивали.
В сохранении этой трагедии поэзия выступала не декоративной формой, а критически важным рабочим инструментом: она выполняла функцию мнемонического шифрования, позволяя выразить невыносимую боль, обойти цензуру и сохранить свидетельства эпохи в памяти. Параллельно этому, материальная культура — вышивка, личные вещи, тайные послания на ткани — действовала как прочная ткань памяти, став визуальным и осязаемым носителем, который отражает не только лишения, но и невероятную силу духа, способность женщин сохранять свою идентичность и человечность перед лицом репрессивного аппарата государства.
Музейно-мемориальный комплекс жертв политических репрессий и тоталитаризма «АЛЖИР».
Память о трагедии ГУЛАГа не должна быть забыта, поскольку она передаётся через поколения как предостережение. Женщины, пережившие это время, стали активными участницами сохранения своей истории и идентичности, используя каждый доступный им инструмент. Их стойкость и стремление сохранить человечность в нечеловеческих условиях обязывают нас помнить это страшное прошлое, чтобы не допустить его повторения.
Списки узниц АЛЖИРа. Музей «АЛЖИР».
Виктория Хрусталева. Как репрессированные узницы ГУЛАГа выживали и поддерживали друг друга в исправительных лагерях [Электронный ресурс] // НОЖ. — 2022. — URL: https://knife.media/women-in-gulag/ (дата обращения: 24.11.2025)
Материал. Женская память о ГУЛАГе [Электронный ресурс] // Музей Мемориала. — URL: https://museum.memo.ru/collection/57/ (дата обращения: 24.11.2025).
Метео-чертик и письма на ткани. Хранитель Музея истории ГУЛАГа — о главных экспонатах [Электронный ресурс] // Mos.ru. Культура. — 2019. — URL: https://www.mos.ru/news/item/57911073/ (дата обращения: 24.11.2025).
Юрий Михайлин. Рукописи и люди. Библиотекарь Сахаровского центра — о базе «Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы» [Электронный ресурс] // Мемориал. — 2020. — URL: https://urokiistorii.ru/articles/rukopisi-i-ljudi-bibliotekar-saharov (дата обращения: 24.11.2025).
Люба Пистовникова. Лютый холод А.Л.Ж.И.Р.а [Электронный ресурс] // Бессмертный барак. — 2016. — URL: https://bessmertnybarak.ru/article/lyutyy_kholod_alzhira/ (дата обращения: 24.11.2025).
История лагеря «АЛЖИР» [Электронный ресурс] // Музейно-мемориальный комплекс АЛЖИР — URL: https://museum-alzhir.kz/ru/istoriya-lagerya (дата обращения: 24.11.2025).
Лиза Михальченко. «Мы не смотрелись в зеркало более трех лет». Мемуары женщин, переживших ГУЛАГ [Электронный ресурс] // НЭН — 2022. — URL: https://n-e-n.ru/gulag/ (дата обращения: 24.11.2025).
Елизавета Сидоренко. Жизнь на каторге несладка»: мемуары женщин, которые прошли через ГУЛАГ [Электронный ресурс] // Forbes — 2025. — URL: https://www.forbes.ru/forbes-woman/543081-zizn-na-katorge-nesladka-memuary-zensin-kotorye-prosli-cerez-gulag?image=525525 (дата обращения: 24.11.2025).
Александра Гузева. Евфросиния Керсновская: летопись ГУЛАГа в рисунках [Электронный ресурс] // Окно в Россию — 2024. — URL: https://ru.gw2ru.com/read/4895-risunki-gulag-kersnovskaya (дата обращения: 24.11.2025).
Мирхат Ажигалиев. Шла на свидание — попала в АЛЖИР. Судьбы женщин акмолинского лагеря [Электронный ресурс] // Tengri news — 2018. — URL: https://tengrinews.kz/fotoarchive/sla-svidanie-popala-alzir-sudby-zenshhin-akmolinskogo-1110/ (дата обращения: 24.11.2025).
