Неоклассика демократий после Второй мировой войны.
Рубрикатор
- Концепция
Концепция
Архитектура, основанная на классической традиции, исторически ассоциируется с идеалами демократии и гражданскими ценностями. Основоположники Соединенных Штатов Америки сознательно использовали архитектурные формы античной Греции и Рима при проектировании ключевых государственных зданий, таких как Капитолий и Белый дом, стремясь визуально закрепить принципы новой республики в монументальных образах.
Возрождение классической идеологии в архитектурной практике выступало «постоянной темой русской и европейской культуры», предлагая переосмысление принципов порядка и гармонии в меняющихся общественно-политических условиях. В связи с этим, актуальным представляется исследование того, каким образом демократические государства после 1945 года инкорпорируют неоклассические мотивы в общественные здания и какую конкретно идеологическую функцию они придают этому классическому архитектурному языку.
Примером реализации данной традиции может служить архитектурный проект, чья реализация растянулась на целое столетие: строительство было инициировано в начале XIX века, а окончательный художественный облик завершен лишь к началу XX века. Классический стиль этого здания, характеризующийся наличием колонн и строгой осевой симметрией фасада, призван транслировать символику власти и демократических ценностей. Эти элементы, включая монументальные колоннады и выверенные пропорции, традиционно ассоциируются с порядком, силой и стабильностью, что делает их оптимальным выбором для государственных и общественных сооружений, основной задачей которых является формирование уважения к авторитету власти.
Материал отбирался с учётом основных примеров взятых из США, Европы и Азии, отражающих как классические формы постройки (колоннады, фронтоны, купола), так и постмодернистские «интерпретации» классики. Особое внимание уделено архитектурным проектам государственных и общественных зданий, где форма несёт символическое значение.
Основной вопрос исследования — каким образом классические формы в архитектурном языке после Второй мировой войны использовались демократическими режимами для выражения своей идеологии и идентичности?
Гипотеза: обращение к неоклассицизму в демократической архитектуре после 1945 года служило знаком преемственности с «республиканскими истоками» и символизировало стабильность и открытость власти. Практический интерес исследования заключается в выявлении степени влияния исторической стилизации на восприятие современной политико-культурной среды.
Анализ
После 1945 г. архитектура неоклассического типа воспринималась как наследие авторитарных режимов (монументальная «третий рейх»-стиль Альберта Шпеера, сталинская «соцреализм»). Так, нацистская идеология активно использовала «очищенный» неоклассицизм для пропаганды власти, а модернистические течения («Баухаус» и пр.) были у них объявлены «дегенеративными». Аналогично в СССР послевоенная сталинская архитектура шла по неоклассическим канонам, отказываясь от функционализма. В результате в странах Запада после войны исторические стили оказались в опале — модернистский Интернациональный стиль стал символом «разрыва с прошлым». Модернизм опирался на новейшие достижения техники и социально-реформаторские идеи времени; его сторонники провозглашали отказ от украшательства и «интернациональность» форм. Во многих декларациях архитекторов‑модернистов подчёркивался явный демократизм и «левизна» взглядов.
Модернизм как «прогрессивный, демократический» стиль.
Послевоенный период Интернациональный стиль ассоциировался с прогрессом, технологичностью и идеями равенства. Прозрачные стеклянные фасады, свободные планы и функциональность трактовались как воплощение «гражданской открытости» (открытости власти для общества). Например, штаб-квартира ООН (Нью-Йорк, 1951, У. Харрисон) со своим стеклянным небоскрёбом Интернационального стиля стала символом международного сотрудничества и прозрачности власти
Штаб-квартира ООН. У. Харрисон. Нью-Йорк, 1951
Прозрачность фасадов и открытые общественные пространства таких зданий противопоставлялись тяжеловесной закрытости классики. Этой же идеологии служил и США MetLife Building, Мис ван дер Роэ и др. — всё это «чистые», минималистичные сооружения модернизма (напр., особняк Фарнсуорт) с честными материалами (сталь, бетон, стекло). В 1950-е гг. появились здания в стиле брутализм, унаследовавшие эстетику модернизма, но акцентировавшие монолитность и открытость материалов.
.
Мир Ван дер Роэ. Краун-холл. (1950–1956)Чикаго, Иллинойс
Термин «брутализм» (от фр. béton brut — «сырой бетон») ввели британцы Элисон и Питер Смитсон для описания зданий с необработанными бетонными поверхностями
Ле Корбюзье в своих проектах начала 1950-х широко применял этот приём («бесформенный» бетон), что заложило язык брутализма. Позднее появление брутализма в СССР. В СССР после смерти Сталина (1953) монументальный неоклассический стиль был формально прекращён, однако «чистый» брутализм как массовый стиль начнёт доминировать лишь в 1970–1980-е годы Западные страны к тому времени уже построили много «бетонных» социальных и административных зданий (таких как ратуши, универмаги, жилые комплексы), а в СССР позднесоветская архитектура лишь обращалась к типовым панельным формам
Ле Корбюзье. Жилая единица, Берлин, Германия. 1957
Архитекторы‑модернисты и их вклад
Ле Корбюзье. Жилая единица. Марсель, Франция, 1945-1952
Ле Корбюзье (1887–1965). Один из главных идеологов модернизма. Проекты Корбюзье, храмы и жилые блоки во Франции, Генплан Шандигарха в Индии и др. радикально отказывались от исторических украшений. В марсельском «Жилом блоке» (1945–52) он создал «опыт организации образа жизни средствами архитектуры», балансируя индивидуальное и коллективное, а фасады оставлял в виде необработанного бетона — метод, давший начало брутализму
Ле Корбюзье. (совместно с Янис Ксенакис). Комплекс монастыря Святая Мария де Ла Туретт, Франция, 1953-1960
Ле Корбюзье. Вилла Савой, Пуасси, Франция, 1931 год.
Вилла Савой в Пуасси (Villa Savoye, 1929–1931): Этот дом, ставший иконой модернизма и манифестом «Пяти отправных точек», является квинтэссенцией классических реминисценций: Использование тонких опор, поднимающих основной объем здания над землей, — это модернистская интерпретация классической колоннады. Столбы создают ощущение легкости и ритма, освобождая фасад и пространство снизу, подобно тому, как колонны в античном храме создают обходную галерею (перистасис).
Модульный язык Корбюзье и отказ от классицизма отражали утопические представления об уравнительном, демократичном обществе.
Сигрэм-билдинг Мис ван дер Роэ, Филипп Джонсон. Сигрэм-билдинг. Нью-Йорк. 1956—1958
Людвиг Мис ван дер Роэ, основатель «принципа меньшего количества» («less is more»). После эмиграции в США он возвёл знаковые небоскрёбы «стеклянного урбанизма» — небоскрёб Сиграм в Нью-Йорке. Мис стремился к чистым геометрическим формам и открытой прозрачности: в Сиграме бронзовые вертикальные рейки по фасаду фланкированные колонны, но весь комплекс стоит в стеклянной оболочке на открытой площадке
Мир Ван дер Роэ. Краун-холл. (1950–1956)Чикаго, Иллинойс
Архитектура Краун-холла уже не «кипит» манифестами о преобразовании общества, как это было в раннем модернизме до войны (например, у Баухауса или конструктивистов). Вместо этого она предлагает чистую, рациональную форму и техническое совершенство. Основные характеристики и их контекст: Концепция универсального пространства: Главный этаж Краун-холла — это огромное, единое пространство, полностью лишенное внутренних колонн. Крыша подвешена к массивным внешним стальным балкам. Мис ван дер Роэ называл это «универсальным пространством», которое может быть легко адаптировано под любые нужды. Отсутствие социальной утопии: Если ранний модернизм мечтал о создании идеальных домов для рабочих, то универсальное пространство Краун-холла лишено конкретного социального нарратива. Оно абстрактно и нейтрально. Пространство становится абстрактным носителем любых функций, но одновременно, как отмечалось ранее, теряет аутентичность, локальность и эмоциональную насыщенность.
Биологический институт Солка в Сан-Диего, Калифорния (1959-1966). Луис Кан.
Биологический институт Солка в Сан-Диего, Калифорния, спроектированный Луисом Каном, является выдающимся примером архитектуры середины XX века, который выходит за рамки строгого интернационального стиля и создает уникальный синтез модернистских принципов и классической монументальности. Это не просто функциональное здание, а «храм науки», где рационализм и функциональность сочетаются с глубоким поэтическим и философским осмыслением пространства и света. Функциональная организация. Здание состоит из двух симметричных шестиэтажных лабораторных блоков, расположенных по обе стороны от центрального двора. Эта организация отражает модернистский подход к зонированию: лаборатории занимают основные объемы, а примыкающие к ним башни (study towers) служат индивидуальными кабинетами для ученых.
Здание парламента Франции поражает своим масштабом и доминированием в окружающем пространстве. Эта монументальность, достигаемая не за счет орнамента, а за счет чистой формы и изгиба, напрямую отсылает к классической архитектуре, которая всегда стремилась внушать трепет и уважение. Работа с пространством и светом: Нимейер использует классические приемы организации пространства, включая создание иерархии помещений, парадные зоны и мастерскую игру света, особенно в интерьере купольного зала. Свет проникает через специальные отверстия, создавая мистическую атмосферу, напоминающую свет в Пантеоне.
Самой узнаваемой чертой дворца является его эффектная внешняя колоннада. Нимейер отказался от традиционных классических форм в пользу тонких, изогнутых бетонных опор, которые он сравнивал с «перьями, опускающимися на землю». Эти колонны расположены поперечно основному объему здания, создавая ощущение, что массивная постройка парит над землей. Легкость и прозрачность: Несмотря на монументальный масштаб (36 000 м² площади), здание выглядит невесомым благодаря широкому использованию стекла и открытому первому этажу. Эта прозрачность символизирует открытость власти народу.
Осевая симметрия и иерархия: Здание расположено в конце Монументальной оси (Monumental Axis) Бразилиа, которая имеет четкую симметричную планировку, напоминающую классические городские ансамбли и оси барокко. Такое расположение придает объекту доминирующее, церемониальное значение, подчеркивая важность законодательной власти. Горизонтальный стилобат: Весь комплекс возвышается на мощном горизонтальном основании-платформе. Этот стилобат — прямая реминисценция классического античного храма, поднимающего святилище над мирским уровнем. Он создает ощущение устойчивости, незыблемости и авторитета власти.
Национальный конгресс Бразилии с двумя полусферами Сената и Палаты депутатов и башнями офисов является классическим примером модернизма без классических ордеров. Большой газон перед зданием отведён для демонстраций и митингов — это сознательно спроектированная «площадь граждан», подчёркивающая связь власти с народом. Стройность форм и бездекоративность фасада соответствуют идеалам ясности и равенства, в контраст к пышным фасадам эпохи диктатур. Алисон и Питер Смитсон (р. 1928 и 1923). Британские архитекторы, одними из первых сформулировали принципы брутализма. Они требовали «честности» материалов и социальной направленности. В «Школе в Ханстантоне» (Норфолк, 1954) формы здания «диктовались образовательными задачами», а не традиционными канонами: центральный зал и прилегающие столовая и вестибюль плавно взаимосвязаны с зелёными дворами
В их «Robin Hood Gardens» (Лондон, 1972) два бетонных жилых блока с широкими «улицами над землёй» для общих пространств строились как доступное жильё для рабочих
Эти проекты стремились создать равноправную среду (четвёртое измерение социума) — отказ от иерархии форм в пользу массового комфорта.
Кензо Тангэ объединил модернистские методы с японскими традициями в Национальном гимнастическом комплексе Ёёги (1964 г.) для Олимпийских игр в Токио. Здание, отличающееся уникальной волнистой крышей на подвесных тросах, стало образцом органичной модернистской структуры, где армированный бетон удерживается стальными канатами [1]. Сам Тангэ считал «Ёёги» одним из самых красивых зданий XX века. Архитектурный комплекс символизировал послевоенное возрождение Японии и служил идеям публичного и международного единства. В отличие от строгого интернационального стиля, Тангэ создал эмоциональную и скульптурную форму, которая, подобно классическим шедеврам, достигала монументальности и величия через инженерную дерзость и игру масштабов, а не через традиционный декор.
Здание музея расположено в Парке мира Хиросимы и является центральным элементом мемориального комплекса, посвященного жертвам атомной бомбардировки. Архитектура музея сочетает строгую функциональность с монументальным символизмом. Здание приподнято над землей на мощных, вертикально вытянутых опорах (пилонах), которые создают ритмичную колоннаду. Она несет значение, как монументальные опоры вызывают ассоциации с античными храмами, внушая уважение и ощущение незыблемости памяти. Строгая осевая симметрия комплекса усиливает церемониальный характер места, направляя посетителя к символам мира. Таким образом, Тангэ берет «сильные» приемы неоклассики (колоннада, ось, монументальность) и выражает их через модернистский язык, создавая универсальное послание о стойкости человеческого духа и мире.
Заключение:
ттттт
Штаб-квартира ООН. У. Харрисон. Нью-Йорк, 1951 https://content.onliner.by/news/realt/2011/09/201.jpg
Штаб-квартира ООН. У. Харрисон. Нью-Йорк, 1951 https://corbusier.totalarch.com/files/project/078/001.jpg
Мис Ван дер Роэ. Краун-холл. (1950–1956)Чикаго, Иллинойс https://losko.ru/wp-content/uploads/2018/04/ml_crown-hall_01_bill-zbaren_1580.jpg
Мис Ван дер Роэ. https://img-fotki.yandex.ru/get/6204/9772125.ce/0_71e7e_7c4a04a6_XL
«Robin Hood Gardens» (Лондон, 1972) https://losko.ru/wp-content/uploads/2020/05/losko.ru-5-au1711-084085-hunstanton-secondary-school-alison-and-peter-smithson-.jpg
