Ритмы, привычки и скука в пространстве
Рубрикатор
1 Концепция 2 Понятие ритма 3 Ритм 4 Скука 5 Привычка 6 Заключение
Концепция
За последние годы меня всё больше начала интересовать природа повторения — то, как оно может взаимодействовать на восприятие окружающей среды или, например, художественного произведения. Как будто сам факт повторения одного и того же действия задаёт паттерн, который необходимо пристально изучать. Причём интересными для меня являются, как отдельные, личные повторения (привычки), так и глобальные, общественные ритмы. Личный интерес к таким скрытым закономерностям движения и стал отправной точкой для исследования, в котором я стремлюсь понять, как повторение способно преобразовывать восприятие пространства и времени.
В качестве теоретической основы были взяты работы Анри Лефевра и Сары Ахмед. Лефевр важен для этого исследования тем, что вводит идею о ритме, как о взаимодействии времени, пространства и энергии: его идея о том, что ритмы повседневности способны сжимать или растягивать переживаемую длительность, помогает понять исчезновение внимания на маршруте. Ахмед, в свою очередь, раскрывает механизм привычки: повторяемые действия направляют тело всё более уверенно и всё менее осознанно, освобождая его от необходимости воспринимать пространство.
В исследовании мой постоянный маршрут рассматривается с трёх сторон. В начале через ритманализ Лефевра анализируются существующие городские ритмы. Затем переход к собственному восприятию движения, личным эмоциям. Рассматриваю появление скуки и исчезновение внимания: какие элементы маршрута становятся «невидимыми» со временем, а какие, наоборот, остаются и продолжают воздействовать на тело. После этого маршруты анализируются через понятия привычки Сары Ахмед — явления, возникающего при повторении действий.
В качестве визуального материала для исследования использованы мои фото одного и того же маршрута, сделанные в разные дни. По ходу работы кадры чередуются в хаотичном ритме — все искажения в их порядке умышлены. Мне хочется одновременно и наглядно продемонстрировать скучность повторяющегося движения и попытаться найти что-то «третье», что может возникнуть между двумя прогулками по одному маршруту.
Ключевым вопросом исследования стал: каким образом повторение маршрута изменяет восприятие окружающего пространства и времени? Моя гипотеза заключается в том, что ритм повторяющегося движения и формирующаяся привычка постепенно вытесняют разнообразие среды, сужают поле внимания и тем самым трансформируют маршрут в механическую и почти невоспринимаемую связку между точками. Через визуальный дневник своих прогулок я стремлюсь показать, как живое городское пространство теряет детализацию в восприятии и превращается в функциональный коридор.
Понятие ритма
В своей книге «Ритманализ: пространство, время и повседневная жизнь» Лефевр анализирует понятие «ритма». Он не выводит конкретного определения для термина, но задаёт его границы с помощью вспомогательных терминов и ключевых характеристик.
«Всюду, где есть взаимодействие места, времени и затрат энергии, есть ритм». [1]
Важнейшими понятиями для ритма являются measure (такт) и frequency (частота). Такт подразумевает повторяемость, интервальность — структуру ритма. Частота задаёт количество итераций в рамках одного такта. [1] Таким образом, Лефевр экстраполирует музыкальную терминологию на весь окружающий мир, переосмысляя её в процессе.
Ритмы города кажутся хаотичными, но в них есть что-то музыкальное
Ритмы для Лефевра выступают как дуальные явления, которые несут в себе внутренние противоречия. Таким образом, он, будучи марксистом, рассматривает их через призму диалектики. Автором выделяется множество противоположных категорий ритмов: циклические и линейные, механические и органические, количественные и качественные и др. [1]
Самой важной категоризацией можно назвать деление ритмов на циклические и линейные. К первым, в том числе, относится смена дня и ночи, ко вторым же, например, тиканье часов. В целом, Лефевр считает, что циклические ритмы создаются природой, в то время как линейные в основном — продукт деятельность людей. [1]
Симфония механических ритмов
Остановимся на примере со сменой дня и ночи и обратим внимание на освещение. По мере того, как время движется к вечеру, солнце заходит и на улице становится темнее. В противодействие этому циклическому ритму, человечество придумало линейное решение — искусственный свет.
Фонари на улице синхронно включаются в определенное время, чтобы компенсировать нехватку естественного освещения. Спустя некоторое время, ночью или ближе к утру, они так же синхронно выключаются, только для того, чтобы снова заработать ближе к вечеру.
Ритм
Даже такая, казалось бы, простая вещь, как ритм ходьбы зависит не только от желания тела, но и от целого ряда внешних природных и социальных ограничений. Физическое состояние поверхности может замедлять тело (например, оледенение зимой), в то время как работа светофоров и вовсе задаёт обязательные перерывы в ритме.
Сегодняшний ритм накладывается на вчерашний, всё повторяется с небольшими изменениями.
С точки зрения пешехода основным разделителем уличного пространства являются дороги. Тротуары предназначены для людей, автомобильные дороги — для машин, пересекать их можно только в строго определенных местах, обозначенных соответствующими знаками.
«Социальное движение»
Пешеходы могут перейти дорогу, только если их пропускают. И наоборот — машины будут вынуждены тормозить, если на переходе уже находятся пешеходы. Ритм становится социальным явлением — продуктом взаимодействия тел.
Когда движение осуществляется в окружении большого числа людей, можно говорить о возникновении «минимальной скорости» или «общей скорости» — её нужно поддерживать каждому телу, чтобы поспевать за идущими впереди и не мешать догоняющим. То есть движение в таком случае «навязывается» телу социумом, заставляет его принять свой ритм.
Если же добавить в эту систему светофоры, сегментированным становится не только пространство улицы, но и время. Теперь ритмы тел регламентируются более строго внешней силой. Большее влияние на них оказывает политика — за установку светофоров, подбор их места расположения и исправную работу отвечают городские службы.
В определенной степени возникает желание заявить о том, что города проектируются для людей, для нашего удобства. Но более уместным и точным было бы утверждение «города создаются для удобства наших ежедневников». Создание новых транспортных маршрутов, их корректировка, расширение автомобильных дорог — всё это направлено на сокращение времени для перемещения людей в городском пространстве.
С одной стороны, это, безусловно, удобно для людей в практическом плане. Если бы, например, маршруты автобусов изо дня в день менялись случайным образом, каждый день дорожный трафик был бы погружён в хаос. Главное, что обещает городское планирование — стабильность. Она позволяет нам строить планы, привязанные ко времени и месту, договариваться о встречах, то есть удобным образом устраивать расписание собственных жизней.
По ходу жизни у каждого человека формируются свои постоянные маршруты внутри города. Зачастую они подразумевают движение из дома в какую-либо регулярную точку интереса. Это может быть место работы или учёбы, постоянная локация для встречи с друзьями и т. д. Благодаря таким маршрутам у каждого человека вырисовывается уникальная карта города.
Скука
Переходя к личному опыту, замечу, что для меня создание постоянных маршрутов неизменно влечёт за собой скуку, связанную с ними. Создание нового пути даёт новый опыт, даже в каком-то смысле чувство открытия. В качестве примера рассмотрим мой путь от дома до университета. В первый раз для того, чтобы вовремя добраться на учёбу, мне было необходимо посмотреть возможные маршруты на картах, сравнить их, запланировать время — продумать новый ритм, с которым далее я буду сталкиваться по несколько раз в неделю.
Стоит сказать, что необходимость создания нового маршрута до университета была связана с переездом из одной части города в другую. То есть, для меня обновился не только этот путь, но и всё окружающее пространство — новый район, новая станция метро поблизости, новая квартира.
В течение месяцев, путь на учёбу становился всё более привычным, пока он не стал таким же знакомым, как путь на предыдущем месте жительства. Каждый раз, когда я выхожу из дома, я ожидаю тот же ритм, который был в прошлый раз. Я ощущаю, как он становится частью меня. Теперь мне не нужны карты, перерасчёт времени, уточнение маршрута.
Я знаю, сколько времени займёт маршрут, какие повороты и где мне нужно совершить, чтобы сократить его длительность. Есть ощущение, что я могу пройти такой маршрут с закрытыми глазами.
Важно, что в повторениях маршрутов не будет двух идентичных итераций, каждый раз это немного отличающийся опыт — иной набор шумов машин, другая погода, новое настроение у меня и так далее. [1] Однако, этих изменений недостаточно, чтобы маршрут стал интересным или примечательным.
Ритм маршрута стал настолько знакомым, что пока я двигаюсь до университета, я перестаю обращать внимание на то окружение, которое не относится к моему маршруту напрямую. Для меня важны лишь некоторые окружающие ритмы: движение машин на переходе, обратный отсчёт светофоров, расписание поездов в метро. Получается, что мой ритм сужает пространство, воспринимаемое мной.
Однако, скука воздействует не только на пространство, но и на время, которое я ощущаю. В порядке шутки я называю это «неэффективной телепортацией». Время, затраченное на путь, я не запоминаю, оно практически не откладывается в памяти, а потому сжимается в восприятии до безразмерной точки. Вместе с этим, в реальности время никаким образом не изменялось, ведь оно движется с одной и той же скоростью, вне зависимости от того, как считаю я.
В метро ритмов не становится меньше
Лефевр обращает особое внимание на искажение восприятия времени в главе 6 под названием «Манипуляции со временем». В ней автор обличает капитал как «чудовищную сущность», систему, которая пожирает всё, до чего добирается: тела, память, историю и, в том числе, время. Именно капитал становится причиной человеческого отчуждения, утверждая главным ритмом производство и разрушение, которые перекрывают собой все остальные.
И действительно: я еду на учёбу для того, чтобы получить образование и определенные профессиональные навыки. Они в свою очередь необходимы мне для того, чтобы я мог получить соответствующую рабочую должность. Такое сухое описание может показаться несколько циничным и это действительно так. Монстр капитала циничен по своей сути — он перемалывает всё, что попадает в его поле зрения, только для того, чтобы продолжить множиться и расширяться.
Привычка
Сара Ахмед делает акцент на повторяемые действия в своей книге Queer phenomenology: Orientations, objects, others в главе 3 The Orient and Other Others. В тексте она не ссылается на понятие ритма напрямую, однако обращает внимание на сущность привычек, рождающихся из повторения.
«Слово „привычки“ относится к предрасположенностям и склонностям, приобретаемым в результате частого повторения действия». [2]
Ахмед рассуждает о следующем парадоксе: действие, которое изначально давалось с большими усилиями, после большого числа повторений становится лёгким для выполнения. [2] Возможно, причина скуки от повторенных маршрутов заключается именно в этом? Ведь, со временем они перестают давать вызов телу, а потому на них нет необходимости тратить дополнительные ресурсы организма, энергию.
Здесь впору будет вспомнить одно распространённое искажение времени: при движении в определённое место дорога до него ощущается более длительной, чем дорога обратно (при условии, что движение в обе стороны осуществлялось одинаковым маршрутом). Мне кажется, что этот пример, знакомый многим, наглядно демонстрирует, как наше тело экономит энергию при восприятии мест, уже виденных ранее.
Ахмед также пишет о том, что повторяющиеся действия непосредственно сказываются на теле. Тела адаптируются под те объекты, к которым они направлены. Авторка приводит пример с собственными пальцами на руке, которые за годы работы физически подстроились под форму шариковой ручки. [2] Последствия, правда, могут быть и нематериальными. Постоянное направление тела в одни и те же пространства подстраивает память под форму повторяющихся маршрутов.
Один из феноменов, который анализируется авторокой в тексте — слияние объектов привычки с телом. Как трость становится расширением тела слепого человека, так ручка Ахмед есть продолжение её тела. Объекты становятся настолько привычными для тел, использующих их, что они перестают восприниматься как объекты. [2]
Пространства, как мне кажется, подчиняются схожей логике: они теряют свой первоначальный облик, когда становятся привычными. При первой прогулке по незнакомому месту обращаешь внимание на разные детали: ноты запахов, присущие локации, отдельные звуки, выловленные из общего шума, нюансы геометрии среды. В последующие же интеракции с пространством эффект «новизны» сходит на нет, то есть уменьшается количество деталей, стимулирующих восприятие.
По мере привыкания к пространству, фокус внимания всё больше направляется на саму цель нахождения в нём. Я направляюсь в университет в очередной раз, я знаю какие повороты ожидают меня на пути, какие звуки мне предстоит услышать, сколько времени нужно будет стоять на эскалаторе. Фокус на конечном пункте маршрута представляет собой только практическую ценность, но никак не касается чувств. Он не является полной заменой первым впечатлениям «новизны», а потому на их месте остаётся… пустота?
Заключение
Карта всех встреченных на маршруте светофоров
Исследование показало, что повторяющийся маршрут превращается в пространство, где ритмы городской среды и телесные привычки начинают работать совместно, постепенно смещая внимание с окружающих объектов на сам факт движения. Взаимодействие циклических и линейных ритмов, описанных Лефевром, формирует устойчивую структуру повседневного передвижения, которая становится скорее функциональной, чем эмоциональной. Описанная Ахмед привычка закрепляет эту структуру в теле, делая движение почти автоматическим. В результате город перестаёт восприниматься как нечто цельное и становится скорее набором контрольных точек, между которыми ничего нет. Создаётся ощущение непринадлежности и отчужденности, будто город как пространство в принципе не был создан для нахождения в нём живых людей.
Lefebvre H. Rhythmanalysis: Space, time and everyday life. — Bloomsbury Publishing, 2013, 129p.
Ahmed S. Queer phenomenology: Orientations, objects, others. — Duke University Press, 2020, 223p.
Фотографии, сделанные мной, 2025
