влоывы
[1] Концепция
Сегодня, в эпоху стремительной урбанизации и технологического прогресса, звуковой облик наших городов неумолимо меняется. Пространство мегаполисов наполнено искусственными шумами: рёв транспорта, гул промышленных объектов, навязчивые сигналы мультимедийных устройств.
Как современные горожане воспринимают звуки среди бетонного шума? Какую роль эти звуки играют в формировании уникального звукового «лица» города? И что происходит с их смыслом и культурной ценностью в условиях урбанистической среды? Чтобы ответить на них, требуется комплексный взгляд — с позиций акустики, социологии, культурологии и урбанистики.
Цель моего исследования — зафиксировать текущее состояние городского звукового ландшафта и проследить его развитие.
Прежде всего звук — это колебания среды, которые воспринимаются слухом. Но в городском контексте звук всегда больше, чем физика: он становится медиатором между материальным и символическим, обретает культурно‑смысловые оттенки. Городской звук — это целая симфония акустических событий: шум проспектов, стройка жилья, полицейские сирены, ветер, разговоры прохожих, выступление уличных музыкантов. Все эти слои складываются в уникальный звуковой портрет города.
Не менее важна и звуковая культура — система норм, практик и значений, связанных с производством, восприятием и интерпретацией звуков в конкретном обществе. Она включает звуковые ритуалы, например, колокольный звон и аудиальные табу (запрет на шум ночью. Концепция звукового поворота, набравшая силу в 1990–2000‑е годы, стала настоящей интеллектуальной революцией. Она отвергла идею визуального доминирования в культуре, переключив внимание на акустическую экологию — изучение взаимосвязи звуков и среды. Появилась этнография слуха — направление, исследующее, как разные сообщества воспринимают звуковой мир. А звуковые карты (sound maps) позволили визуализировать аудиальный ландшафт, сделав его объектом научного анализа.
Важную роль играет и история культуры. Она помогает проследить, как менялись звуки города на протяжении веков. Например, еще пару веков назад пение птиц в городе могло восприниматься как фоновый шум, а в XXI веке — как большая редкость и символ гармонии и внутреннего спокойствия, необходимого для человека, сутками находящегося в бетонном городе. Мы видим и конфликты звуковых режимов: в индустриальную эпоху шум фабрик противостоял тишине парков. Технологии тоже трансформировали наше восприятие «естественного» звука: фонограф и микрофон позволили записывать и воспроизводить природные шумы, меняя их контекст и смысл.
[2] Городские звуки сегодня
В условиях постоянного акустического загрязнения природные звуки обретают особую ценность. Они становятся редким ресурсом, способным вызвать глубокий эмоциональный отклик. Как островок природы посреди бетонного моря. Исследования в области экоакустики показывают, что такие звуки выполняют терапевтическую функцию, помогая снизить стресс и восстановить душевное равновесие.
Для исследований звука традиционно выделяют три основных подхода. Первый это «акустический мониторинг» — замеры уровня шума и спектральный анализ, позволяющий объективно оценить звуковую среду. Второй — «этнография слуха» — интервью с горожанами, которые помогают понять, какие звуки люди замечают и как их оценивают. Третий — «звуковое картографирование» — создание интерактивных карт, где отмечены «звуковые достопримечательности» (например, место, где в центре города можно услышать соловья). Помимо этого, появляются новые методологии: записи с полей, звуковые перформансы, VR‑симуляции и прочие инструменты, позволяющие моделировать альтернативные звуковые ландшафты.
Природные звуки в городе неизбежно трансформируются. Они искажаются из‑за эха, отражений от зданий и фонового шума. Порой они адаптируются: например, исследования в Европе показали, что птицы меняют частоту пения, чтобы их было слышно на фоне городского гула. А иногда природные звуки воспроизводятся искусственно. Так, например, записи шума леса в торговых центрах создают иллюзию «комфортной среды».
Показательный пример — Токио, где звуки цикад стали частью городского саундтрека, хотя их естественная среда обитания почти уничтожена. Это пример, как природные звуки могут стать гибридными, существуя на стыке биологического и техногенного.
[3] История городских звуков
Историческая эволюция городского звукового ландшафта представляет собой отчётливые этапы развития:
Доиндустриальная эпоха характеризуется преобладанием «живых» звуков: шагов и разговоров людей, стука колёс повозок, криков торговцев, звона церковных колоколов. Акустическая среда отличалась относительной прозрачностью, а ключевые звуковые ориентиры (колокольный звон, бой часов) выполняли функцию регуляторов ритма городской жизни.
XIX век ознаменовался резким ростом индустриальных шумов: грохотом фабрик, свистом паровозов, стуком молотов, шумом строительных работ. Город становится существенно громче, природные звуки постепенно вытесняются, а техногенные шумы формируют новый звуковой облик мегаполисов. В этот период появляются первые уличные громкоговорители, мегафоны, зазывающие рекламные выкрики. В это время происходит постепенная замена шума конных экипажей гулом первых автомобилей.
XX век характеризуется дальнейшим усиление звукового фона вследствие массового распространения автотранспорта, радио, телевидения и звукоусилительной техники. Город трансформируется в пространство с высокой плотностью акустических сигналов, где техногенные шумы доминируют, а тишина становится дефицитным ресурсом. Одновременно развиваются технологии звукоизоляции и звукозаписи, позволяющие фиксировать и сохранять городские звуки (архивы уличных шумов, музыкальные композиции на основе городских ритмов).
XXI век связан с переосмыслением городского звука: наблюдается рост интереса к акустической экологии, предпринимаются попытки сбалансировать техногенный и природный компоненты звукового ландшафта. Городские звуки становятся объектом художественного осмысления в рамках саунд арта, урбанистических инсталляций и музыкальных проектов.
Звуковой поворот» в урбанистике можно считать научной революцией: он переосмыслил роль звука, отказавшись от трактовки его как второстепенного элемента. Появились новые методы (полевые записи, звуковые карты, моделирование) и дисциплины (городская акустика, звуковая антропология, экоакустика). Городской звук — сложный конструкт из техногенных шумов (транспорт, стройка), антропогенных звуков (речь, музыка), природных элементов (дождь, птицы) и цифровых сигналов (гаджеты, оповещения). Исследования показывают, что звуковой ландшафт — гибридная среда, где пласты взаимодействуют, создавая «голос» города. Восприятие звуков социально и культурно детерминировано: для одних шум — энергия, для других — стресс. Это ведёт к отказу от бинаризма «шум vs тишина» в пользу системного взгляда на звуковое пространство.
Влияние «звукового поворота» заметно в искусстве. Композитор Макс Рихтер сочетает урбанистические шумы с классикой, Кристина Кубиш создаёт инсталляции на основе электромагнитных полей, в саунд‑арте трансформируют уличные звуки. Особую роль играют «звуковые прогулки», где участники в наушниках переосмысливают акустику маршрутов, выявляя ритмы транспорта или эхо в архитектуре. Так городские звуки становятся инструментом осмысления урбанизма.
[4] Заключение и выводы
Городские звуки — активный элемент культуры, влияющий на эмоции и формирующий «звуковой портрет» места. «Звуковой поворот» позволил увидеть город как полифоническое пространство, где звуки взаимодействуют, отражая динамику жизни. История звукового ландшафта демонстрирует эволюцию отношения к городу — от восприятия как «живого организма» к индустриальному шуму и стремлению к балансу. Кроме того, современные практики показывают потенциал звуков для создания гармоничных акустических сред.
Практическая значимость состоит в том, что появляется возможность разрабатывать звуковые карты, организовывать мультимедийные выставки, проектировать «тихие зоны», а также интегрировать акустику в городское планирование. В перспективе исследования могут быть направлены на изучение влияния застройки на звук, разработку технологий шумоподавления, сравнительный анализ восприятия шумов в разных культурах и исследование роли цифровых технологий в трансформации городского звука.
Таким образом, город — не только зримое, но и слышимое пространство, где в гуле и тишине реализуется урбанистическая симфония. Вопрос стоит лишь в готовности общества её услышать.
