Стираемый субъект
«Множественность субъекта»
В то время как Мишель Фуко говорит о множественности субъекта, Эрих Фромм в книге «Бегство от свободы» (1941), пишет, что человек, обретя свободу (особенно в эпоху модерна), оказался перед тревогой: «Я свободен, но одинок и отделён. Кто я теперь?». Вместо того чтобы принять эту свободу и выстроить уникальное «Я», люди уходят в подчинение, конформизм и массовую личность. Они предпочитают быть частью чего-то внешнего — идеологии, группы, нормы, потому что это безопасно.
Концепция проекта
Франкфуртская школа в лице Теодора Адорно, Макса Хоркхаймер, Герберта Маркузе и других говорит о фальшивом сознании и о том, что современный человек становится одномерным — он мыслит, чувствует и действует так, как «правильно», а не так, как аутентично. Всё, что нестандартно — подавляется.
В мире, где унификация воспринимается как безопасность, множественность субъекта постепенно вытесняется стремлением к стандартизации — внешности, мышления, поведения.
Через образ куклы и маркировки по уходу за одеждой, как метафора должного ухода за женщиной, я создаю собственный визуальный язык: внутренней тревоги, необходимости соответствовать, иронии над насаждаемыми архетипами.
Появляется «клиповое сознание», зеркальное и податливое. Тело становится интерфейсом: его легко отредактировать, перекроить, адаптировать под образы, заданные масс-культурой. Женская идентичность в этом контексте — зона особой уязвимости.
В своих работах, выполненных на необработанной бязи, я исследую пределы и размытость «Я» через тело, трансформацию, повтор и фрагментацию.
Работа с тканью и эмалью становится визуальным решением, как процесс перезаписываемости, «прошиваемости» идентичности.
Множественность субъекта — не угроза порядку, а форма внутренней свободы. Именно она позволяет нам быть Другими по отношению к себе — и тем самым по-настоящему живыми.
