Интервью с Владом Локтевым и Вероникой Шеповаловой
Влад Локтев — фотограф, через съемки у которого прошли практически все российские модели 1990-х и 2000-х. Вместе с женой Вероникой Шеповаловой (визажистом и стилистом) они делятся воспоминаниями о закулисье модной индустрии постсоветской России. В интервью для Архива российской моды пара рассказывает о том, как начиналась их карьера, о съемках для первых глянцевых журналов, и вспоминает, как модная фотография развивалась из любительских опытов до масштабных проектов для крупных изданий.
Людмила Алябьева (далее — Людмила): Влад, расскажите пожалуйста, как вы начали работать в моде?
Владислав Локтев (далее — Владислав): Мой путь в моду начался через модельный бизнес в 1984 году: я работал манекенщиком у Славы Зайцева. Попал туда совершенно случайно — гуляя по Проспекту мира в поисках свитера, увидел очередь на кастинг в Дом моды, прошел, график работы позволял совмещать ее с другими делами. Приходишь в десять утра, а после двух часов дня уже свободен, правда, институт пришлось бросить.
У Вячеслава Михайловича, помимо съемок для каталогов, где просто фотографировали модели одежды на фоне стены, были еще художественные съемки (он называл это фотоживописью). Помню, сам он стоял с тяжелым штативом и лампочкой, а модели — девочки в огромных юбках, мальчики, завернутые в ткани или рубашки, — лежали на полу. Слава бегал с этой лампой, фотограф снимал сверху. Было страшно: вдруг лампа упадет!
Людмила: То есть уже в конце 80-х — начале 90-х это воспринималось как модная фотография?
Владислав: Да, мы много снимались как манекенщики, ходили по сцене, участвовали в постановках.
Потом Вячеслав Михайлович попросил меня помочь в съемках в качестве фотографа, так как я кое-что умел и ассистировал своему другу-фотографу.
Так со временем, с легкой руки Вячеслава Михайловича, я начал снимать сам. Материалы отправлял различным издательствам и рекламным агентствам. Мне повезло: практически с первых съемок я стал востребован.
Владислав: Мои съемки, связанные с модой, печатали советские журналы: «Огонек», «Смена», «Советская женщина», «Работница». Вот так стал фотографом, причем сразу модным фотографом, хотя особо ничего в этом не понимал.
Вероника Шеповалова (далее — Вероника): А расскажи про съемку с Мюглером.
Владислав: Мне повезло участвовать в съемке для Тьерри Мюглера в качестве модели. Стоял под памятником ракеты в Москве. Он потом подарил мне на память свой объектив [Прим. АРМ: в 1985 году знаменитый французский модельер и фотограф Тьерри Мюглер посетил СССР. Он побывал в Волгограде и Москве, где провел съемку для своего бренда, используя в качестве фона советские архитектурные памятники].
Людмила: На вас была одежда от Мюглера?
Владислав: Да. Тьерри приезжал по приглашению Вячеслава Михайловича, они сотрудничали.
Людмила: То есть модели были от Зайцева?
Владислав: Мы все тогда работали как театр моды.
Меня тогда впервые поразило, как работали западные фотографы. Они сначала снимали на Polaroid, делали разметку, заклеивали кадр скотчем… Это было откровением!
Людмила: То есть, работая моделью, вы учились фотографии?
Владислав: Да. Потом был следующий этап: я ушел из Дома моды и начал работать как самостоятельный фотограф, в основном делал черно-белые съемки. В то время появилось первое модельное агентство Red Stars, и его основательница Татьяна Кольцова предложила мне снимать портфолио для моделей.
На этих съемках я познакомился Вероникой и мы начали работать вместе. Снимали по два-три, иногда по четыре человека в день. Я организовал небольшую студию у себя в квартире. Родные — мама с бабушкой — любезно переехали в соседний район, чтобы не видеть этого «безобразия» [улыбается]. Так продолжалось несколько лет. Потом ко мне начали приезжать и звезды — Алла Борисовна, Филипп Киркоров — на лимузинах в Медведково — смешно, конечно [Прим. АРМ: где находилась квартира, переоборудованная в студию]. C самого начала это была не совсем мода, скорее эмоции, люди, портреты.
Людмила: А на что вы ориентировались? Какие журналы доходили до вас?
Владислав: В то время не было институтов или учебных заведений, где учили модной фотографии. Учились мы, действительно, на журналах.
В Доме моды у Славы был доступ к западным изданиям, я их штудировал целыми днями.
Владислав: У меня были свои фавориты.
Людмила: Какие?
Владислав: Прежде всего, Ричард Аведон, Хельмут Ньютон, Херб Ритц — первый фотограф, который меня зацепил, делал черно-белые съемки. Все эти съемки звезд, супермоделей вроде Синди Кроуфорд — вот на кого я ориентировался.
Людмила: Да, все на них молились в то время. А какое у вас образование?
Владислав: У меня его нет, я абсолютный самоучка. Один курс в Бауманке.
Вероника: Влад пытался поступить во ВГИК на операторское, но ему сказали: «Не трать время, иди снимай!».
Владислав: Да, я долго был подкуплен этим ответом: мол, ты уже все умеешь, зачем тебе учеба? Но со временем понял, что это просто отговорка. Тогда я уже фотографировал, но все делал интуитивно. Обучался по картинкам, журналам, изучал освещение, постановку кадра, экспериментировал.
Людмила: А когда вы начали сотрудничать с глянцевыми журналами?
Владислав: Мне очень повезло, я стоял у истоков первых глянцевых изданий. Independent Media, компания Дерка Сауэра, в 1994 году запустила журнал Cosmopolitan в России.
Владислав: Главными редакторами были его жена, Эллен Фербеек, и Елена Мясникова, которая представляла российскую сторону.
Для пилотного номера я снимал Кристину Орбакайте — это был тестовый выпуск для инвесторов (потом журнал начал выходить официально). Первая модная съемка прошла в гостинице «Советская». Работала команда западных профессионалов, в том числе стилист Эллен Рюве, которая многому меня научила, — работать в команде, взаимодействовать с редакцией. В модной съемке все зависит не только от фотографа, но и от стилистов, визажистов, продюсеров.
Мы много снимали с Эллен; работали в Австрии, Сочи. Это были легкие, уличные съемки. Я никогда не относился к модной фотографии как к съемке одежды. Для меня главное — картинка, настроение, образ модели.
В 90-е купить фотопленку было почти невозможно. Она стоила 15 рублей на черном рынке. У меня был фотоаппарат 6×9, но пленка давала всего 10 кадров.
Чтобы экономить, я придумал адаптацию: сделал рамку, чтобы кадры получались 6×4,5. Так я мог снимать вдвое больше.
Людмила: В 1990-е в России начали выходить примерно все известные западные глянцевые издания о моде. Было ощущение, что появляются разные журналы, формируются разные стили и разные аудитории?
Светлана Сальникова (далее — Светлана): Со стороны фотографа — как это ощущалось?
Владислав: В Independent Media мне было легко, я свободно дышал, говорил, что хотел [Прим. АРМ: российский издательский дом в разное время выпускал журналы Cosmopolitan, Playboy, Harper’s Bazaar, «Домашний Очаг», Men’s Health, Esquire и другие]. Это был мой… ну, не совсем дом, но я чувствовал себя там очень уютно.
Другие издания имели определенный пафос, ореол звездности. Там ты начинал чувствовать себя не совсем комфортно, все-таки высокая мода…
Вероника: Да, другая ответственность, сложнее атмосфера, меньше легкости.
Владислав: И это сильно сказывается на результате съемки. Нет свободы импровизации. То есть, она, конечно, нужна, но не всегда возможна.
Владислав: Меня, как фотографа, часто спрашивают: «Как ты снимаешь? Что ты думаешь?». Я отвечаю: «Я заранее не продумываю». Это практически всегда импровизация на заданную тему. Тебя ставят в определенные рамки — студия, улица, гостиница. Например, снимаем модель на улице, придумываем и рассказываем ее историю. Так и работалось.
А вот с сухой модой мне всегда сложнее. Тут главное — показать одежду. Если нет эмоций в кадре, если нет отдачи от модели, мне становится скучно, и как-то не получается так, как хотелось бы.
Вероника: Если команда складывается, если есть прекрасная идея и хороший стилист, правильно выбрана модель, все получается и легко. Очень многое зависит от стилиста.
Владислав: Да, съемка моды — это коллективная работа. И стилист играет ключевую роль помимо моделей и визажистов. Он задает главную историю. Хочу рассказать о людях, с которыми мне особенно повезло, с кем мы сработались.
Они все разные. Журнал, который меня больше всего удивлял тематикой, решением и подачей, — это L’Officiel. Эвелина Хромченко выдавала невероятные, нестандартные идеи, иногда шокирующие.
Учитывая отсутствие бюджета, иногда я ругался с ней: «Платить-то будете вообще или нет?».
Владислав: Расскажу одну смешную историю. Эвелина, когда была начинающей журналисткой, работала в знаменитой газете «СПИД-Инфо». У нее была статья про модельный бизнес, где она рассказывала, что девочкам нужно делать, чтобы стать моделями. И вот она пишет: «Надо сниматься у Локтева. Вот вам адрес».
Она напечатала мой адрес в газете! Мне мешки писем приходили каждый день. Реальные мешки! Я их пытался читать… было даже страшно. Люди писали: «Я брошусь из окна, если вы меня не снимете, не поможете!». Эти письма шли года два [с момента публикации статьи]!
Вероника: Да, мы были просто потрясены этим резонансом! Обычная заметка — и такой эффект. Это было удивительное время.
Владислав: Второй человек, оставивший огромный след, — Лена Баканова. Все мои съемки с ней про искусство, и они до сих пор актуальны.
Третий стилист, с которым я работал, — Ира Миронова, она занималась мужской модой, много работала для журналов Maxim и Playboy. Она умудрялась создавать стилизации, которые выглядели современно, легко, были эмоциональными.
Владислав: Мы часто снимали истории по мотивам фильмов. Например, по мотивам «Аферы Томаса Крауна».
Очень много работали с Алишером, потрясающий, он все время просто фонтанировал идеями, много с ним сняли звезд и обложек!
Светлана: А как вы взаимодействовали с российскими дизайнерами? Отличались ли съемки с их одеждой?
Владислав: Чаще всего мы работали для Юлии Яниной. Это уже 2004 год, когда мы перешли на цифровые камеры. Очень интересные съемки были с группой модельеров-художников Seredin & Vasiliev, для них мы снимали в доме Рябушинского [Прим. АРМ: Владимир Середин и Сергей Васильев — дуэт дизайнеров, основавших бренд Seredin & Vasiliev в конце 1990-х. После второго показа марка получила статус кутюрной от Парижского синдиката высокой моды]. Они сами договаривались о локациях, сами очень скрупулезно и филигранно стилизовали съемки.
Людмила: А с какими моделями вы работали?
Владислав: Наверное, 70–80%, если не 90%, моделей того времени прошли через мой объектив. Все ведущие агентства: Red Stars, частные заказы… Всего около двух тысяч человек.
Светлана: А были любимые модели?
Владислав: Были модели, которые спасали любую съемку. Может, они не суперзвезды, но абсолютно универсальны. Одна из таких — Лариса Иванова. Она спасала любую ситуацию своим нестандартным образом. Помню съемку на пленку: Египет, белый пляж, вокруг только местные женщины в парандже, жара.
Владислав: Надо что-то снимать, а солнце в зените. Мы сделали 12 сюжетов за два часа с переодеваниями. Только Лариса могла такое.
Светлана: Для какого журнала это было?
Владислав: Уже не помню: то ли Glamour, то ли Cosmopolitan.
Людмила: А с «ОМом» вы работали?
Владислав: Мы работали со всеми журналами. Если запускался новый журнал, то первую обложку часто делали мы.
Вероника: Если открыть первые номера «ОМа», половина обложек — Влада, первые 6 номеров «Каравана» тоже наши.
Владислав: Да, много журналов, много хороших съемок. Позже был TOPBEAUTY— там были красивые, легкие съемки. Они просто говорили: «Ребята, надо снять». Отдавали проект на откуп, редакция не вмешивалась, и получался авторский продукт.
Вероника: В Condé Nast так нельзя было — там жесткая иерархия, много обязательств перед третьими сторонами.
Людмила: А на недели моды вы ходили?
Владислав: Не часто, на показы друзей, потому что это все-таки про одежду, а я больше про фотографию. Для меня мода — это фотография, картинка в журнале. Мне интереснее смотреть моду там, а не на подиуме.
Владислав: Что мне делать на неделях моды? Хотя помню, что приходил туда, когда снимал специальный материал для своей книги-альбома, изданной в 2008 году. Она называлась «Глянец» — это был сатирический альбом, высмеивавший не лучшие черты российского глянца со всеми его персонажами. Эту идею мне подсказал Андрей Кончаловский, когда снимал фильм «Глянец». Я сделал альбом немного позже премьеры. Альбом вышел, была пафосная презентация, но потом издатель чего-то испугался и «прижал» тираж.
Светлана: А каких фотографов того времени можете вспомнить и отметить?
Владислав: Конечно, Володя Фридкес. Он один из первых начал заниматься съемками для журналов. Мы дружили. Был Витя Грицук — мой друг, с которым я начинал работать. Мы были одной командой.
Потом был Володя Клавихо, он делал съемки для «Домового». Глынин появился намного позже — это уже другая эпоха. Из иностранных фотографов в России работал швейцарец Урс Вис (Urs Wyss).
Мы все знали друг друга. Еще и потому, что в 1995 году я организовал первую фотолабораторию PROFI в Москве на Филевском бульваре, куда приходили все фотографы: мы там печатали и проявляли пленку, все видели съемки друг друга.
Владислав: Я закредитовался у Independent Media. Дерк выдал мне кредит — 150 тысяч долларов, под минимальные проценты — 1–2%. Спасибо ему. Потом появился Kodak, другие лаборатории, но 10 лет наша фотолаборатория проработала.
Светлана: Дизайнеры, стилисты, тот же Алишер, говорили, что в 90-е все дружили, общались. Это сильно отличалось от индустрии сейчас?
Владислав: Конечно. Сейчас фотография стала доступнее. Раньше профессиональная съемка для журналов требовала не только техники и денег, но и навыков. Это было безумно дорого. Фотоаппарат стоил как два автомобиля «Жигули» в советское время!
Плюс материал: надо уметь снимать, брать ответственность. Это не «мыльницей» щелкать. Поэтому профессионалов, работающих в глянце, было мало, по пальцам сосчитать: я, Володя Фридкес, Дима Власенков, Володя Клавихо. Пару лет кроме нас никого не было.
Светлана: А какая ваша любимая съемка?
Владислав: Это сложный вопрос. Любимая? Скорее, запомнившаяся. Например, съемка с Леной Бакановой в галерее на Неглинной улице. Там была выставка Питера Линдберга. Нам нужно было снимать историю для L’Officiel, но снимать можно было только ночью.
Владислав: Мы завесили выставку белыми тряпками. Это была съемка про белую одежду, с красными косынками. Помню одну из первых съемок для Cosmo в горах, в Казахстане, на леднике, когда мы попали в самый эпицентр грозы, а вертолет не мог за нами вернуться… было очень страшно…
Светлана: А темы съемок случайно возникали или редакторы их задавали?
Владислав: Мне чаще всего приходила от журнала готовая тема. Но в командировках импровизировали. Например, в Таиланде: смотрим, что вокруг. О, кокосовая ферма! Отличная локация. А вот и рынок на воде. Еще одна тема. И пляж. Уже три истории.
Людмила: То есть вы могли отходить от сценария?
Владислав: Конечно. Это импровизация. Локация есть, дальше смотрим. Стилист спрашивает: «Где будем снимать?» Я отвечаю: «Одевай модель, посмотрим». На вешалке сложно понять, а когда одежда на человеке — видно колористику, графику, уже можно строить кадр. Молодым моделям это не нравилось.
Людмила: А модели, снимавшиеся у вас, уезжали работать за границу?
Владислав: Полно. Девочки из агентства Red Stars — их первые тесты мы делали. Татьяна Завьялова, например.
Владислав: Ее первое портфолио мы снимали у меня дома, в ванной с кафельной плиткой.
Вероника: У многих будущих звезд все начиналось с первых наших тестов.
Людмила: И все хотели у вас сниматься?
Владислав: Да, конечно. Историй — море. Хотя это не всегда про моду. Скорее, рядом с ней. Для меня мода — материал, с которым я работаю.
Людмила: Давно вы не снимаете моду?
Владислав: Лет восемь, может, больше. Последние съемки, наверное, были для Glamour, когда Маша Федорова была главным редактором.
Светлана: Почему вам интереснее снимать людей, а не моделей?
Владислав: Потому что с персонажами я режиссер. В модной съемке есть команда, в модели — механика. А с человеком я в диалоге, он индивидуален, наполнен личной историей, интересно вытащить характер. Так что моду сейчас не снимаю, плавно перешел в арт, и фотография всегда рядом.
Людмила: А кого было особенно интересно снимать?
Владислав: Конечно, Гурченко. Очень много работали с Людмилой Марковной. Идет съемка, сидит Людмила Марковна у нас на Филевском бульваре, на упавшем дереве, в лесу, в черном платье с осиной талией из «Карнавальной ночи».
Жара невыносимая, солнце слепит, Вероника что-то поправляет, а она говорит: «Владик, снимай, я уже… [офигела]!» — вот с этой улыбочкой, как в «Вокзале для двоих», когда ее Басилашвили на тележке по вокзалу везет… Я говорю: «Людмила Марковна, вот мы сейчас…» — «Владик, не беспокойся». Я беру камеру: Ха! Чик! Все. Снято.
Более профессиональной модели мы в своей жизни не видели [улыбается].
Читайте другие материалы архива ↓
Об истории российского дизайна одежды, событиях проекта и другие интервью читайте в телеграм-канале проекта Архив российской моды / АРМ по ссылке t.me/rfa_media
