Original size 959x1280

Травматичное тело за идеальной формой

This project is a student project at the School of Design or a research project at the School of Design. This project is not commercial and serves educational purposes

The project is taking part in the competition

Экзамен

Травматичное тело за идеальной формой: репрезентация балерины в западном и российском искусстве второй половины XX века

Балерина в массовом воображении — это идеал лёгкости, красоты и почти неземной гармонии.

Чем настойчивее балетная культура производит миф об идеальной, «исключительной» балерине, тем сильнее художники и фотографы второй половины XX века вскрывают обратную сторону мифа: тело как «текст» труда и боли. В западном контексте этот сдвиг чаще читается как критика институций/медиа и стандарта красоты; в российском — дополнительно как напряжение между официальной витриной и опытом несвободы/регламента.

Фотография. Жданов Леонид. Жизель. Наталья Бессмертнова. 1975

Балерина — один из самых узнаваемых «красивых» образов XX века: вытянутая линия рук, идеальная ось корпуса, точная симметрия, будто математически выверенная гармония.

Для зрителя балет обещает чудо: тело, которое победило вес и земное притяжение, и сцену, которая превращает реальность в иллюзию. Именно поэтому балерина так удобна как культурный символ — она выглядит как доказательство того, что красота бывает абсолютной и бесконфликтной.

Плакат. Владимир Сачков. Анна Каренина (Болшой балет, кино/постановка). 1976

Но эта «абсолютность» не даётся даром: балетная форма строится на повторении, режиме, коррекции, дисциплине и постоянной работе с пределом.

Чем совершеннее поза, тем больше в ней скрытого усилия — и тем сильнее хочется понять, как именно искусство второй половины XX века начинает показывать не только идеальную картинку, но и цену такого результата.

Смена оптики особенно заметна, когда мы смотрим на темы, которые балет сам старается прятать: вес, усталость, боль и уязвимость.

В какой-то момент балерина перестаёт быть просто «музой» или эмблемой воздушности и становится фигурой, через которую можно говорить о современности: о стандартах, производстве красоты, о том, как культура редактирует тело — и как тело сопротивляется редактированию.

Фотография. Жданов Леонид. Танцы геометрии Баланчина. 2008

В этой точке возникает ключевой парадокс: «невесомость» на сцене — не природное качество, а тщательно сконструированный визуальный эффект.

Его создают свет, костюм, поза, темп движения и — главное — физический труд, который зритель не видит. Мы понимаем, что перед нами почти «суперлюди»: они ежедневно часами работают над телом так, как большинство из нас не смогло бы. Но раз тренировки остаются за кадром, мы видим лишь результат и не видим цену — повтор, усталость, микротравмы, боль. Поэтому иллюзия так убедительна: мы видим полёт и забываем, какой труд за ним стоит.

Поэтому в визуальном исследовании меня интересует не «балет вообще», а именно репрезентация балерины: какими визуальными средствами искусство второй половины XX века сначала закрепляет миф об идеальной форме, а затем начинает его разоблачать.

Я буду читать изображение как доказательство: где композиция подчёркивает ось и симметрию; где кадр ловит «идеальный момент» полёта; где сценическое пространство работает как декорация-сон; и где — напротив — появляется телесность, шероховатость, следы нагрузки, намёки на травму.

Фотография. Леонид Жданов. «Смерть Розы». Майя Плисецкая и Александр Годунов. 1977

Предварительное предположение такое: «разоблачение» образа приводит к общей точке — балерина становится не только образом красоты, но и моделью современного тела, тела-проекта, тела-дисциплины. В итоге исследование должно показать, как за идеальной линией проступает реальный материал: живое, уязвимое, иногда травмированное тело, которое больше невозможно полностью растворить в иллюзии.

Канон «идеальной формы»: классическая поза как визуальная норма

Фотография. Элеонора Власова. Русалка. 1960-е

Сценический дизайн. Хокни Дэвид. Оформление сцены для «Тройного счета Стравинского». Костюм для соловья. (Метрополитен-опера, Нью-Йорк). 1981

Поставленные рядом, эти изображения показывают, как одна и та же классическая поза работает в разных медиумах: у Власовой она фиксирует «достигнутую» форму тела, а у Хокни превращается в графический модуль — линию, вокруг которой конструируются костюм и сценическая иллюзия. Повтор позы подчёркивает, что балетный жест — универсальный визуальный знак: он переживает спектакль и легко переносится из сцены в рисунок, оставаясь мгновенно узнаваемым.

Original size 1716x981

Фотография. Леонид Жданов. Teacher and Student. Alexei Yermolaev and Vladimir Vasiliev. Фотография (репетиционный зал Большого театра). 1971

Фотография. Леонид Жданов. Grigorovich Dancing. Репетиция «Легенды о любви», Большой театр. 1973

Даже в движении видна «геометрия» — корпус собирается вокруг вертикали, жест становится архитектурой.

Афиша Американского музыкального фестиваля. Мэри Ли Корлетт. New York City Ballet. 1988

Симметрия балета встречается с системностью: поза читается как «модуль» и «структура».

Афиша Американского музыкального фестиваля. Кит Харинг. New York City Ballet. 1988

Балетная «правильность» переводится в язык поп-графики: поза = визуальная формула.

Эти изображения показывают один и тот же принцип в разных регистрах: в репетиционном зале жест ещё «строится» телом, а на афише он уже превращён в узнаваемую формулу. Балетная поза работает как универсальный код — её можно вынести из спектакля и перенести в графику, сохранив считываемость и ощущение порядка. В этот момент становится ясно: идеальность в балете — не только эстетика, но и система, которую можно тиражировать.

Глянцевый образ идеальной балерины

Плакат-афиша. Эдвард Гори. Купер Хьюитт. Смитсоновский музей дизайна. New York City Ballet. 1974-75

Пуанты здесь работают как линейка: идеал начинается с правильной позиции.

Рекламный плакат. Пьер Фикс-Массо. Балли — Балет. 1980

Ритуал подготовки. До сцены ещё далеко, но образ уже собран: завязать, подтянуть и сделать красиво.

Фотография. Александр Китаев. Главная танцовщица Светлана Захарова. Серия «Звезды балета». 1997

Звезда как образец нормы. За глянцем портрета скрывается труд.

Печатная графика/рекламный объект. Учебный центр дизайна и типографики Herb Lubalin (Cooper Hewitt). Danskins предназначены для танцев. 1981

Балерина в массовой культуре часто начинается с обещания: «это не только про танец — это про тебя».

Идеал упакован в простую вещь: трико/колготки становятся входным билетом в «правильное тело».

Фотография. Пара подписанных пуантовых туфель Дарси Бусселл. 2007

Пуанты балерины — это не инструмент, а объект икусства.

Крупный план: сатин, потёртости, деформация носка — всё то, что сцена и образ идеальной балерины скрывает.

Постер. Энди Уорхол. Карен Каин. Художественная галерея Онтарио. 1980

Здесь балерина — не персона, а знак: лицо превращается в тиражируемый бренд красоты.

Балет как «товар на экспорт» внутри позднесоветской визуальности. Он показан через язык плаката: героизация тела, эффектность, спектакль как бренд.

Original size 863x1280

Плакат Sovexportfilm «Spartacus / Bolshoi Ballet». 1977

Гигантская уличная интервенция с образом балерины (public/street installation). JR. 2015

Когда балерина появляется не на сцене, а на фасаде — идеал становится городской рекламой мечты.

Известный французский уличный художник JR вышел на улицы Нью-Йорка и изобразил гигантскую балерину, танцующую на фоне обветшалого здания. Работа повторяет кадр, рекламирующий арт-фильма «Les Bosquet» художника JR.

Важный поворот: балетное тело становится медийным телом

идеал читается мгновенно — осанка, линия, «статус» — даже без сцены

Михаил Барышников, фото Анни Лейбовиц для журнала Vanity Fair, 1987

Публичная скульптура/инсталляция. Джефф Кунс. Сидячая балерина. Rockefeller Center. 2017

На улице балерина работает как массовый символ — селфи-точка, «городской глянец».

Поклонник работы с готовыми предметами, Кунс переосмыслил «Сидящую балерину» из фарфоровой статуэтки балерины, найденной на русской фабрике на рубеже XX века.

Объект/инсталляционный принцип. Присцилла Монхе. Балерина. 1999–2000

Балерина — объект удовольствия.

При вводе в эксплуатацию, зритель стимулирует балерину к участвовать в бесконечном танце, гипотетически неисчерпаемое отображение удовольствия.

Балерина как модная «муза»: легитимация через музей моды

Институция прямо называет балерину модным эталоном — значит, связь «балет — глянец» не фантазия, а признанный сюжет визуальной культуры.

Original size 1900x755

Museum at FIT. Ballerina: Fashion’s Modern Muse (публичная программа/анонс). 2020. Digital-визуал.

Museum at FIT. Ballerina: Fashion’s Modern Muse. 2020

Кутюр на сцене: Versace × Béjart

Костюм Джанни Версаче для Мальро или метаморфоз богов хореографии Мориса Беярта. Создание, Барт, Италия, 1986

Балет как поп-шоу

Балерина вписывается в эстетику клипа/подиума: тело становится медиаповерхностью, на которой читается стиль.

Костюм Гарета Пуха для «Карбон Лайф», хореография Уэйна Макгрегора. Творчество «Королевский балет», «Королевская опера», Лондон, 2012

Givenchy: балерина как high-fashion объект

Здесь балет — не пачка и пуанты, а бренд-сигнатура, перенесённая на сценическое тело.

Костюм Риккардо Тиса из дома Givenchy, для Болеро, хореография Сиди Ларби Черкауи и Дэмиена Джалета. Создание, Парижская национальная опера, 2013

Балерина вне сцены

когда рампа выключается, балетный идеал не исчезает — он «переезжает» в коридоры, гримёрки и город. Именно там лучше всего видно: балерина — это не только образ, но и профессия

Классическая «одиночная поза» переносится в бытовое пространство: балетная ось остаётся, но уже без сцены. Так «невесомость» превращается в частный, почти интимный жест контроля над телом.

Фотографии Мэри Маккартни, из серии «Вне пуантов — фотографическое исследование Королевского балета после работы», 2004. Музей Виктории и Альберта, Лондон.

Гримёрка показывает разрыв: образ уже собран, но магия ещё не включена. В этом зазоре особенно видно напряжение между человеком и ролью.

The Ballerina Project: балерины вне театра и балета. 2010

У Мессерера балерина появляется не в момент триумфа, а в момент подготовки — когда «роль» ещё не включилась, а тело уже работает. Завязанные пуанты здесь читаются как граница между человеком и сценическим образом: до выхода балерина остаётся живой, уязвимой, простой.

Борис Мессерер «Балерины, завязывающие туфли». 1972–1974 // «Балерины у станка»

Борис Мессерер «Балерины, отдыхающие на диване». 1972-74 // «Интерьер с балериной»

Фотоинсталляция (site-specific). JR. New York City Ballet Art Series: The Eye of the New York City Ballet (инсталляция в David H. Koch Theater, Lincoln Center, Нью-Йорк). 2014

В этой работе балет буквально «сходит со сцены»: танцовщики существуют не как спектакль, а как фотографический материал, из которого собран огромный образ, по которому зрители ходят как по полу обычного театрального пространства. Балетный жест становится частью повседневной инфраструктуры театра — не моментом восхищения в зале, а визуальной средой, через которую проходят тела публики. И это важный поворот для исследования: идеал балета показывается как тиражируемый образ, который живёт автономно от сцены и начинает работать в логике современного искусства — масштаба, инсталляции и публичного опыта.

Фото. Еврейский музей и центр толерантности. Интерактивная инсталляция (экспозиционный дизайн). Алексей Трегубов. Разметка на полу для опробования шести позиций ног классического балета и зоны свободной импровизации. Выставка «Танец ХХ века. Матисс, Малевич, Дягилев, Кандинский и другие», Еврейский музей и центр толерантности (Москва). 2025

В этом жесте балет окончательно «переезжает» из театра в публичное пространство: его можно не только смотреть, но попробовать — и сразу почувствовать, что идеальная линия не даётся «просто так». Музей становится репетиционным залом, а зритель — участником: вместо мифа о лёгкости появляется опыт ограничений, контроля и дисциплины, которые обычно остаются за кулисами. Поэтому этот пример важен для исследования: он показывает современный способ демифологизации балета — через вовлечение тела зрителя.

Сломанная «невесомость»: когда идеальная форма показывает цену

Фотография. Джейк Питчер. Work courtesy of Lo Wright. 2024

Здесь балет перестаёт быть «воздухом» — он становится трудом, у которого есть материальные следы и современность постепенно легитимирует «непарадные» изображения — бинты, мозоли, усталость, распад позы и балет «за кулисами».

Апсайклинг — «мертвые пуанты» как дизайн-объект

смещение фокуса с балерины на её инструмент — пуанты.

Pointe Shoe Upcycling Project (for ROH Unlocked). Liberty London / Royal Opera House, 2021.

Рекламная кампания. Бренд Under Armour. Мисти Коупленд. «Я сделаю то, что хочу». 2014

Балерина как «спорт-икона»: бренд обещает силу, дисциплину и тело балерин.

Фоторепортаж о «комнате пуантов»

чтобы возникла иллюзия лёгкости, сначала существует инфраструктура труда

Case in Pointe / The Royal Ballet’s pointe shoe room. Photo: Alixe Lay. The World of Interiors, 2025.

Стеклянная скульптура. Цинь (Qin) Н. С. 2016

Арт-объект: травма — это то, что обычно прячут

Пуанты становятся стеклянными — хрупкость доводится до буквальности, как будто идеал сделан из материала «на излом».

Красота требует жертв

тело возвращается в пространство искусства уже не как «муза», а как работающий материал

Музейная коллекция (ARTIST ROOMS). National Galleries of Scotland и Tate; предоставлено The Andy Warhol Foundation for the Visual Arts. 2016

Пуанты здесь читаются как счётчик времени — следы цикла работ. Это почти производственная линия — красота собирается сериями и требует одинаковой точности каждый день.

Фотография. Генри Лётвайлер. Ноги Меган ЛеКроне, снятые за кулисами Нью-Йоркского городского балета, впервые были опубликованы в книге «Ballet». 2012

Пуанты — это не эмблема, а снаряжение.

Карло Качарава. «My Daughter is a Prison Ballerina». 1992

Балерина здесь — не про «грацию», а про невозможность свободы: образ работает как метафора, а не украшение.

«Чтобы быть высокой, гибкой и совершенной, нужно бесконечно повторять упражнения у балетного станка перед зеркалом. Нужно тренировать тело до боли. Нужно изнурять тело. Нужно скрывать всю боль во имя красоты. Однажды в студии Карон пошутила: „Моя мама всегда говорила, что красота требует жертв“. — Хелен Молсворт

Выставка. Карон Дэвис. „Красота должна страдать“. 2023

Выставка. Карон Дэвис. «Красота требует жертв». 2023

Выставка прямо «поднимает занавес» над трудом тела: от первых занятий у станка до финального поклона, без глянца.

Карон соединяет миф об Эхо и Нарциссе с дисциплиной балета, где соответствие западным стандартам красоты требует бесконечных повторов у станка перед зеркалом — вплоть до боли и изнеможения.

Балерина в современном искусстве эволюционирует от эмблемы «чистого полёта» к фигуре, которая делает видимой цену этого полёта. Чем дальше художники уходят от сцены к закулисью и реальному пространству, тем отчётливее становится главная мысль исследования: красота балета — не данность, а результат труда, и увидеть его результат по-настоящему можно только тогда, когда мы перестаём верить одному лишь свету рампы.

Bibliography

Show

Курленя, К. М. Неизвестные страницы истории советского балета / К. М. Курленя, Ю. П. Шнайдер // Вестник музыкальной науки. — 2014. — № 4(6). — С. 109-120. — EDN MXAEUW.

Меланьин, А. А. Проблемы современного искусства, современного балета / А. А. Меланьин, О. Н. Николайчук // Academia: Танец. Музыка. Театр. Образование. — 2024. — № 1(57). — С. 61-70. — EDN UNERJH.

Титяев, В. В. Искусство хореографии на страницах журналов (на основе материалов журнала «Балет») / В. В. Титяев // Современные тенденции исследований в языкознании, литературоведении и журналистике: Сборник II Всероссийской научной конференции, Курск, 29–30 ноября 2024 года. — Курск: ЗАО «Университетская книга», 2025. — С. 245-250. — EDN OOTROA.

Цай, С. Развитие советского балетного искусства в различные периоды социально-политических формаций XX века / С. Цай // Культура и цивилизация. — 2023. — Т. 13, № 5-6-1. — С. 286-292. — DOI 10.34670/AR.60.45.2023.034. — EDN VUOXSO.

Юрьева, О. Ю. Образы балета в мировом изобразительном искусстве и культуре / О. Ю. Юрьева // Культура и цивилизация. — 2022. — Т. 12, № 4-1. — С. 367-378. — DOI 10.34670/AR.32.50.2022.023. — EDN FYWBQT.

Image sources

Show

https://ago.ca/events/andy-warhol-karen-kain (дата обращения: 22.12.2025)

https://antikbar.co.uk/products/anna-karenina-soviet-ballet-pc1321 (дата обращения: 11.12.2025)

https://batashoemuseum.ca/on-pointe/ (дата обращения: 24.12.2025)

https://collection.cooperhewitt.org/objects/18636411/ (дата обращения: 21.12.2025)

https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Russian_ballet_pointe_shoes,_1997,silk-Bata_Shoe_Museum-_DSC00244.JPG (дата обращения: 11.12.2025)

https://cranbrookartmuseum.org/artwork/andy-warhol-karen-kain-1980/ (дата обращения: 22.12.2025)

https://culture.pl/en/work/the-rite-of-spring-katarzyna-kozyra (дата обращения: 24.12.2025)

https://dancemagazine.com/artist-karon-davis-new-exhibition-grapples-with-the-physicality-and-grit-of-ballet/ (дата обращения: 24.12.2025)

https://givebutter.com/c/Yagp2025/auction/items/979918 (дата обращения: 24.12.2025)

10.