Звенящая пустота: Артур Расселл на Салар-де-Уюни
Оглавление
- Введение
- Цель и задачи исследования
- Артур Расселл (1951-1992)
- Пространство Салар де Уюни как феномен восприятия
- Звуковой язык Артура Расселла в альбоме World of Echo (1986)
- Обоснование выбора пространства
- Визуализация перформанса
- Заключение
Рубикон
Введение
Солончак Салар де Юни это крупнейшая в мире соляная равнина, огромная плоская поверхность, которая занимает более 10 500 квадратных километров на высокогорье Анд.
Его безграничная белизна, зеркальная гладь после дождей и почти полное отсутствие визуальных ориентиров создают ощущение бесконечности, пустоты и «не-места».
Музыка Артура Расселла (особенно поздняя, о которой и пойдет разговор в данном исследовании) — интимная, часто минималистичная, с характерной атмосферой эха, меланхолии, эмоциональной хрупкости и пространственной расплывчатости звучания — кажется особенно созвучной такой среде.
Соединение музыки и пространства-пустоты — это попытка подвигнуть звук в среду, где форма, масштаб и атмосферичность пространства становятся частью партитуры, усиливая эмоциональное и перцептивное восприятие музыки.
Цель и задачи исследования
Цель — отобразить музыку Артура Расселла через визуально-пространственную партитуру, основанную на опыте восприятия и ощущения пустоты, бесконечности и резонанса, которые предлагает Салар де Уюни.
Задачи:
Проанализировать характеристики пространства солончака — визуальные, акустические, атмосферные.
Сопоставить их с особенностями звучания выбранного альбома Артура Расселла: текстур, тембра, реверберации, ритма, эмоционального характера.
Исследовать, как воспринимается музыка в таком пространстве — метафорически и визуально: чувство пустоты, света, отражений, масштаба, хрупкости.
Артур Расселл (1951-1992)
Артур Расселл (1951–1992) — американский композитор, виолончелист, певец и продюсер, чьё творчество охватывало самые разные и порой противоположные направления. Сегодня его считают одной из важных фигур авангардной музыки конца XX века, хотя при жизни он оставался почти неизвестным за пределами нью-йоркской экспериментальной сцены.
Лишь после его смерти, когда были восстановлены и изданы сотни кассет с демозаписями, слушатели по-настоящему открыли масштаб его работы.
Расселл родился в Оскалусе, штат Айова, в строгой семье, и в юности сбежал из дома — сначала в Сан-Франциско, затем в Нью-Йорк. В этот период он увлёкся индийской философией и присоединился к буддийской общине. За свою короткую жизнь он успел попробовать себя в самых разных музыкальных ролях: от фолковых песен, вдохновлённых родными прериями, до клубных треков, академической музыки и экспериментальных произведений для виолончели.
Пространство Салар де Уюни как феномен восприятия
Солончак Уюни это физически существующая, но почти абстрактная среда. Она минимальна по структуре, но максимальна по масштабу. Её свойства формируют особый тип восприятия:
Отсутствие горизонта. В сезон дождей тонкий слой воды стирает границу между землёй и небом, превращая пространство в гигантский отражающий плоскостной резонатор.
Световая интенсивность. Белая соль отражает солнечный свет, создавая эффект равномерного сияния. Свет — главный «материал» ландшафта.
Немота и неподвижность. Ветер, редкие шаги, собственное дыхание — единственные звуки. Пустота становится ощутимой.
Потеря масштаба. Человек оказывается в пространстве, которое невозможно охватить или измерить взглядом; возникает ощущение растворения.
Звуковой язык Артура Расселла в альбоме World Of Echo (1986)
World of Echo студийный альбом Артура Расселла, выпущенный в 1986 году, который сегодня считается одним из ключевых произведений экспериментальной музыки конца XX века. Это работа, в которой Расселл доводит свою эстетику до крайней степени интимности: он оставляет только голос и виолончель.
В музыкальном языке World of Echo мы выделяем пять ключевых принципа, каждый из которых удивительным образом совпадает с феноменологией солончака.
- Реверберация как пространство
Расселл использует реверберацию не как эффект, а как архитектуру. Эхо — это не украшение, а среда, в которой живёт звук.
На солончаке нет реверберации: пустота остаётся пустотой. Если представить исполнение альбома там, электронное эхо стало бы единственной созданной человеком архитектурой, как световой объект в полной темноте.
2. Фрагментарность как форма движения
Мелодии в альбоме возникают, исчезают, дробятся. Это не цельные композиции — это звуковые феномены, похожие на короткие порывы ветра, или на шаги по корке соли, которые тут же пропадают.
Так же на солончаке исчезают следы — ветер мгновенно стирает всё.
- Интимность тембра — максимально «человеческое» звучание
У Расселла:
виолончель звучит как голос
голос звучит как дыхание
дыхание звучит как шум
На равнине подобные тихие звуки слышны особенно отчётливо — любое ощущается большим, чем есть.
- Минимализм и редкость жеста
Расселл играет минимальное количество нот, но каждая нота имеет максимальный вес.
Так же устроено пространство Уюни: минимум формы и максимум восприятия.
- Пластичность времени
В альбоме нет темпа — время течёт как дрейф. На солончаке исчезает ощущение расстояния и масштаба, что создаёт аналогичное ощущение временной текучести.
Обоснование выбора пространства
Салар-де-Уюни — это пространство, в котором горизонт растворён; глаз не знает, где заканчивается поверхность и начинается воздух.
Именно такой тип пространства на психологическом уровне сродни эстетике World of Echo — альбома, где звук существует на грани исчезновения, а каждая нота как будто подвешена в мягком, бесконечном воздухе.
Условие почти полной визуальной тишины солончака становится архитектурой, которая не построена человеком — но ощущается как гигантский зал, идеальный для работы с эхом и минималистичной акустической текстурой.
Несмотря на внешнюю открытость, Салар-де-Уюни обладает парадоксальной «камерностью». На идеально ровной поверхности звук распространяется особенно чисто, без помех, создавая ощущение «голой» вибрации.
Это почти точное описание World of Echo — где Расселл превращает виолончель в топографию вибраций — будто инструмент играет не ноты, а поверхность пространства. Салар-де-Уюни в этом смысле — натуральная метафора альбома, в котором звук растягивается, разрежается, превращается в дыхание.
Расселл работал с очень хрупкой эмоциональной материей — его музыка открыта, ранима, почти незащищена. Солончак обладает аналогичным эффектом: человек на его поверхности сталкивается с абсолютной открытостью.
Именно это место позволяет прийти к выводу — альбом World of Echo — это музыка, оставленная без стен.
Визуализация перформанса: Артур Расселл в пустоши
Можно представить установку:
одинокий исполнитель среди плоскости, вокруг — километры белого пустого пространства
минимальная акустическая система, спрятанная в линию горизонта
звук, который кажется слишком тихим для такой огромной ландшафтной «комнаты»
тонкие вертикальные световые линии, реагирующие на вибрации виолончели
медленные тени облаков, проходящие по поверхности, как изменение тембра.
Визуализация Артура Расселла на солончаке
Вывод
Так, мы видим, что звенящая пустота Салар-де-Уюни делает слышимым то, что Артур Расселл записал как внутренний мир — музыку, которая существует не в помещении, а в пространстве между человеком и тишиной.
