образы будущего через призму «Покаяния»
Я выбросил Ленина из могилы, а мне дали Ленинскую премию — я призывал свой народ к храму, а он выбрал дорогу к бункеру.
Т. Абуладзе
о чём мое исследование?
Что рисует наше воображение, когда мы пытаемся разглядеть контуры будущего? Тревожные тени или, может, проблески надежды? Будущее всегда пишется в настоящем — но чернилами памяти. Оно не приходит к нам случайно, нейтральным или чистым: его краски смешаны, хаотичны: с опытом прошлого, с болью утрат, с неотпущенными глубокими травмами или, напротив, с тёплыми отголосками чего-то светлого.
Фильм-предупреждение, каким он для меня является, Тенгиза Абуладзе «Покаяние» становится в смысле уникальной картиной, которая предстоит перед зрителями не просто исторической реконструкцией, набором различных архитипов, а своеобразной машиной времени, где прошлое становится экраном для проекции наших страхов или надежд о будущем.
Моё исследование посвящено анализу тех самых образов будущего через призму работы Абуладзе — «Покаяние» — о том, что влияет на наши представления о образах грядущего (и как), а также о том, можем ли мы вообще представить будущее, не будучи заложником памяти.
Поэтому для себя я выдвинула данную гипотезу: образы будущего в «Покаянии» по большей части ощущаются зрителями через призму их личного или коллективного взаимодействия с репрессированным прошлым, исторической травмой. То есть, чем сильнее связь респондентов с темой репрессий и диктатуры, тем трагичнее они видят будущее в фильме, в то время как респондент_ки, дистанцированные от репрессированного прошлого — фактически и/или психологически — склонны находить в фильме элементы надежды.
