Хоррор без монстров: визуальный язык ужаса в «Иди и смотри»
① Концепция
Фильм Элема Климова «Иди и смотри» давно вошёл в историю как одно из самых жёстких и честных высказываний о войне. Его часто называют трагическим, документально-психологическим, военным (а скорее даже антивоенным), но при этом многие зрители говорят о нём как о фильме ужасов. Это кино не пугает традиционными монстрами и почти не использует привычные жанровые тропы. Оно стремится испугать чем-то более глубинным — состоянием, атмосферой, гнетущим ощущением реальности происходящего.
«Я понимал, что это будет очень жестокий фильм, и вряд ли кто-нибудь сможет его смотреть. Я сказал об этом соавтору сценария — белорусскому писателю Алесю Адамовичу. Но он ответил: „Пусть не смотрят. Мы должны это оставить после себя. Как свидетельство войны, как мольбу о мире“».
— Элем Климов [1]
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Одни из самых жёстких кадров — изнасилованная девушка возвращается
Если попытаться понять, почему «Иди и смотри» можно считать хоррором, то ответ будет не в жанровой принадлежности, а в воздействии на зрителя. Хоррор — это почти всегда про страх перед неизвестным, неконтролируемым, перед тем, что разрушает привычный порядок. В фильме Климова вымышленных монстров нет, а ощущение ужаса возникает из-за того, что весь мир вокруг героя превращается в пугающее, чужое пространство. Лес, поле, дома, лица людей — всё это становится пугающим не само по себе, а потому что мы видим, как оно отражается в состоянии подростка, который пытается выжить внутри хаоса. Камера часто стоит слишком близко, звук то исчезает, то становится оглушающим, а спокойных сцен почти нет.
Это и есть тот визуальный язык, который делает фильм сродни хоррору: он держит зрителя в напряжении, заставляет его переживать не только события, но и состояние, похожее на затянувшийся кошмар.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Староста деревни
Выбор темы связан именно с этим ощущением. Мне интересно проследить, как фильм создаёт страх без привычных средств жанра, опираясь на визуальные и аудиовизуальные решения. В качестве материала для исследования использованы кадры, сцены и монтажные решения из фильма. Я беру те фрагменты, где визуальный язык особенно явно работает на создание ужаса, даже если этот ужас не проговаривается напрямую. Структура исследования складывается не по хронологии фильма, а по визуальным признакам. Мне важно разделить материал так, чтобы каждый раздел отвечал на вопрос: «как именно это работает на страх?». Всего я выделил 5 категорий: крупные планы, камера и движение, свет и цвет, пространство и ландшафт, тело и фактура. Такой принцип рубрикации позволяет увидеть систему средств и приёмов, через которые фильм формирует переживание ужаса, а не просто набор пугающих сцен.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Флёра в котле
Текстовые источники мне нужны не как основа рассуждений, а как вспомогательный инструмент: интервью с создателями фильма, публикации в научных журналах.
И в итоге возникает вопрос: если зритель ощущает этот фильм как хоррор, хотя в нём нет ни монстров, ни традиционных хоррор-тропов, то значит ли это, что страх способен родиться только из визуальных приёмов? Каким образом обычные человеческие лица, реальные ландшафты и бытовые предметы становятся монструознее любой выдумки?
② Погружение в контекст
Для начала пару слов о самой картине и её создании, для лучшего понимания дальнейшего исследования.
Фильм «Иди и смотри» вышел в 1985 году — в конце советской эпохи, когда разговор о войне менял тон. Это уже не парадная героика и не привычный образ «воспитательного» военного кино, а попытка прямо взглянуть на травму XX века. Элем Климов работал над фильмом почти восемь лет: сценарий создавался вместе с Алесем Адамовичем, автором документально-художественной книги «Я из огненной деревни…», составленной из свидетельств людей, переживших немецкие карательные операции в Белоруссии. Для Климова это было скорее нравственное обязательство, чем просто проект — сделать фильм, который не умаляет реальность трагедии. Отсюда — почти документальная точность деталей, отказ от романтизации и желание погрузить зрителя в состояние непосредственного переживания, где страх рождается из памяти, а не из вымысла.
«Определяя свой фильм, авторы употребляли слово „сверхкино“, имея в виду сверхнормативную экспрессию, благодаря которой возникает ощущение нереальной реальности… Климов документально точно воссоздаёт быт и ориентируется на типажи из хроники, привлекая непрофессиональных актёров и местных жителей, среди которых были очевидцы трагедии». [2]
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Сёстры Флёры; Внезапное появление партизан в окне
Для съёмочной группы, и для актёров создание фильма само по себе стало испытанием. Климов стремился к максимальной подлинности: натуральный свет, реальные локации, минимальный грим, опасно близкая работа с пиротехникой. Главный актёр Алексей Кравченко, которому было всего четырнадцать, проходил через этот опыт почти так же, как его герой: съёмки выматывали его эмоционально и физически, что намеренно использовалось как часть художественного метода. Климов говорил, что фильм должен быть «непроницаемым свидетельством», и именно поэтому то, что мы сегодня воспринимаем как элементы хоррор-эстетики, изначально возникло из задачи документальной честности.
Сюжет ленты повествует о юном Флёре, который вопреки воле матери уходит в партизанский отряд, где встречает юную девушку Глашу. Чудом уцелев после страшного налета вражеской авиации, Флёра отправляется к местным жителям добывать продовольствие для отряда. Старшие товарищи гибнут, родная деревня мальчика практически полностью уничтожена, и главному герою приходится прятаться в чужой хате. Вскоре в деревню входят немецкие каратели, они намереваются полностью «зачистить» все население. [3]
③ Крупный план → инструмент принуждения к страху
Крупный план лишает зрителя пространственного контекста, не позволяет перевести взгляд на что-то другое — мир вокруг будто исчезает, оставляя зрителя наедине с персонажем и его эмоциями. Также некоторые сцены длятся неприятно долго, что усиливает дискомфорта. Рассмотрим несколько сцен с крупными планами.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Глаша в истерике
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Глаша в состоянии опустошения; Глаша неестественно смеётся
На примере Глаши заметно, как эмоции захлёстывают героиню: крупный план ловит её в трёх состояниях — истерика сменяется опустошением, а затем и нездоровым смехом. Зритель испытывает тревогу, наблюдая в деталях эту длинную сцену с неестественной сменой настроения.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Солдат трясёт головой; Солдат поворачивается
С немецкими солдатами крупный план работает схоже: лишает их человеческой предсказуемости. Один жутко, почти дьявольски, трясёт головой и хохочет, а второй — неестественно быстро поворачивается в сторону наблюдателя.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Полумёртвая девушка
Кадр с почти мёртвой немецкой девушкой показывает другую сторону крупного плана — он делает видимой беспомощность, которую обычно прячут. Камера не отводит взгляд, и зритель вынужден смотреть. Лицо становится доказательством боли, от которой невозможно отстраниться.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Партизан смотрит на пленных немцев; Партизанка смотрит на пленных немцев
Следующие 2 примера — партизаны, заставшие немцев врасплох. Камера долго удерживает крупный план их лиц, не давая зрителю отвести взгляд.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Динамика изменений лица Флёры
И, пожалуй, самое болезненное — трансформация Флёры. Серия крупных планов превращает изменение его лица в отдельную историю: от детской улыбки до старческого выражения. Физическая деформация тела, показанная крупным планом, усиливает ощущение ужаса войны — зритель острее чувствует и страх, и боль.
Крупный план вызывает ощущение страха, не оставляя зрителю дистанции и втягивая в происходящее. Именно эта близость создаёт тягучий, неотступный страх — тот самый эффект, который делает «Иди и смотри» ближе к хоррору, чем к привычному военному кино: зритель, как и герой, оказывается в ловушке без возможности отстраниться.
④ Камера и движение → эффект присутствия и утраты контроля
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Субъективная съёмка (от лица Флёры); Смена субъективной съёмки (от лица Флёры) на объективную съёмку
В «Иди и смотри» камера постоянно меняет позицию: в одних сценах она фиксирует происходящее максимально объективно, почти как документальная запись, а в других — показывает события так, как их видит сам персонаж, чаще всего Флёра. Когда включаются субъективные ракурсы, изображение перестаёт быть нейтральным: оно отражает восприятие подростка, и поэтому события выглядят более хаотичными и труднее поддаются рациональному объяснению.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Статичный план (партизаны уезжают); Статичный план (взрывы)
Статичные планы создают ощущение реальности в том числе благодаря тому, что камера остаётся неподвижной, не вмешиваясь в происходящее. Такое решение удерживает зрителя на дистанции, характерной для документального кино. Из‑за этого всё, что попадает в поле зрения, воспринимается как настоящее — без попыток акцентировать эмоцию или управлять вниманием зрителя. Статичный план фиксирует факт, и поэтому он усиливает доверие к увиденному.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Ручная съёмка (мать Флёры бежит домой); Ручная съёмка (Флёра и Глаша возвращаются в деревню)
В отличие от статичных планов, ручная съёмка лишает изображение стабильности и делает происходящее непредсказуемым. Камера движется рывками, повторяя шаги, повороты и резкие перемещения оператора. За счёт этого зритель перестаёт воспринимать происходящее как статичную, контролируемую реальность и ощущает сцену как живое, непредсказуемое действие. Нестабильность кадра создаёт напряжение — зритель чувствует, что происходящее не под контролем.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Субъективная съёмка (немец-парашютист); Субъективная съёмка (Флёра смотрит на танец Глаши)
Субъективная съёмка усиливает эффект утраты контроля, возникающий при ручной съёмке, и переносит его на уровень личного восприятия героя.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Субъективная съёмка (от лица напарника Флёры)
В сцене, где Флёра и его напарник Рубеж преследуют местного жителя с коровой через поле, ярко проявляется субъективная съёмка. Камера привязана к точке зрения Рубежа, передавая его зрительное восприятие. Зритель не наблюдает сцену — он проживает её.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Объективная съёмка (Флёра и Глаша бегут к болоту); Субъективная съёмка (Трупы односельчан Флёры глазами Глаши)
Монтаж объединяет все эти методы, превращая смену режимов съёмки в инструмент управления восприятием. Например, сначала зритель видит бегущих героев, затем — Глашу, которая оборачивается. В этот момент точка зрения смещается: мы начинаем видеть сцену её глазами — и вместе с ней обнаруживаем гору трупов за домом.
Благодаря таким чередованиям фильм постоянно меняет дистанцию между зрителем и происходящим, делая переживание более напряжённым и непредсказуемым.
⑤ Свет и цвет → формирование мрачной атмосферы
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Командир Флёры ночью; Тёмное освещение хаты
Свет в фильме часто ограничивает видимость. Неровное освещение уменьшает количество доступной информации, и зритель начинает воспринимать кадр как потенциально опасный. Тени и полутона затрудняют чтение событий, создавая атмосферу неопределённости и тревоги.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Демонстрация зелёной палитры фильма
Вся палитра фильма преимущественно холодная и ненасыщенная. Большая часть происходящего на экране выполнена в грязно‑зелёных оттенках леса и больной природы с минимальными контрастами, что снижает различимость деталей. На фоне выровненных тонов любое яркое изменение выделяется и считывается как угроза. Это и будет происходить в течение всего фильма.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Демонстрация сцен, которые почти лишены цветов
Почти чёрно‑белые сцены — как в эпизоде с портретом Гитлера — уменьшают количество визуальной информации и подчёркивают истощённость персонажа. Обесцвечивание делает изображение более жёстким и трудночитаемым.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Демонстрация сверхярких сцен
В сценах пожара тёплый свет резко нарушает привычную гамму. Вместо зелёных деревьев зритель видит коричнево‑пустынную деревню, а позже — и яркий процесс её поджога. Яркость «съедает» детали, из‑за чего зрителю сложнее ориентироваться в пространстве. Это, как и само чудовищное сожжение, вызывает страх.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Переход от светлого поля к тёмному лесу
Резкие переходы света внутри одной сцены сигнализируют о смене ситуации. Даже без активного действия зритель ощущает, что обстановка становится нестабильной.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Летит самолёт; Ночные обстрелы
Свет и цвет работают на создание страха через ограничение видимости, снижение контрастов и резкие изменения яркости. Эти приёмы усложняют восприятие пространства, поэтому зритель постоянно ощущает угрозу — даже когда в кадре нет прямого действия.
⑥ Пространство и ландшафт → превращение места в источник угрозы
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Флёра и Рубеж; Флёра и напарники
В фильме пространство часто представлено как чрезмерно открытое — болота, поля, пустые дороги. Чем шире пространство, тем меньше у персонажа возможностей спрятаться или контролировать ситуацию. Такая открытость воспринимается как уязвимость.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Флёра и напарники в лесу; Флёра и Глаша бегут по лесу
Лес, наоборот, используется как пространство со сниженной видимостью. Деревья перекрывают обзор, и зрителю сложно определить, кто где находится, и насколько близка опасность. Это создаёт неопределённость: можно слышать звуки, но не видеть источник, поэтому пространство начинает восприниматься как потенциально опасное.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Сгоревший дом; Игрушки убитых сестёр Флёры
Разрушенные деревни и опустевшие дома превращают привычное пространство в источник тревоги из‑за отсутствия признаков жизни. Когда пространство, рассчитанное на людей, внезапно оказывается пустым или искусственно изменённым — например, в доме Флёры на полу лежат игрушки, которых там быть не должно, — зритель воспринимает это как следствие насилия и как сигнал, что опасность может повториться. Сама структура местности становится доказательством произошедшего.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Флёра и Глаша в болоте; Флёра в тумане
Места, где нарушена ориентация — болотистые участки, вязкая грязь, густой дым — работают как физический барьер. Персонаж и зритель одновременно теряют способность оценивать глубину пространства и направление движения. Это создаёт ощущение, что не только враг, но и сама среда мешает действовать и принимать решения.
Отдельную роль играют переходы между разными типами пространства — из леса в поле, из тёмного помещения в открытую местность. Эти переходы часто происходят резко, без подготовительных планов, поэтому зритель не успевает адаптироваться к новым условиям.
Пространство и ландшафт пугают тем, что регулярно лишают персонажей ориентации, укрытия и контроля над ситуацией. Открытые поля делают их уязвимыми, лес скрывает угрозы, пустые дома напоминают о насилии, а переходы между локациями происходят слишком быстро. В результате сама среда становится фактором опасности, а не просто фоном для действия.
⑦ Тело и фактура → материальность насилия на экране
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Обгоревший староста деревни
Фильм показывает тело не как абстрактную жертву, а как поверхность, на которой фиксируются последствия насилия. Обгоревший старик‑староста — пример прямой телесной деформации, не оставляющей места для интерпретации. Когда зритель видит, как огонь воздействует на человеческую кожу, страх возникает не из‑за самого события, а из‑за его материального следа.
Кадры из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Глаша в грязи; Флёра в грязи
Грязь в сценах с Флёрой и Глашей подчёркивает отсутствие защиты и дистанции. Тело находится в прямом контакте с землёй, поэтому страдание воспринимается не как абстрактное состояние, а как конкретное физическое воздействие. Зритель видит, как среда влияет на тела персонажей, и это усиливает ощущение реальности происходящего.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Оплёванная кукла Гитлера
Фактура предметов также демонстрирует следы насилия. Оплёванная кукла Гитлера воплощает агрессию через действие с объектом: плевки остаются видимыми следами унижения. Здесь важно не то, что изображено, а как с этим обращаются — и именно это вызывает тревогу.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Раздавленные Флёрой птичьи яйца
Сцена с разбитыми яйцами показывает, что насилие может быть совершено самим героем, даже случайно. Флёра разрушает кладку птиц, не осознавая последствия, но результат остаётся конкретным и необратимым. Этот эпизод показывает, что разрушение фиксируется не только внешними силами, но и действием самого героя.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Глаз умирающей коровы
Крупный план глаза умирающей коровы фиксирует физиологическую реакцию организма на смерть. Лихорадочное движение зрачка и наличие мух показывают, что процесс гибели ещё продолжается. Страх возникает из-за точного наблюдения за телесным процессом, а не из-за контекста сцены.
Тело и фактура пугают тем, что демонстрируют насилие через его прямые материальные следы. Повреждения кожи, грязь, разрушенные объекты и признаки гибели дают зрителю конкретные визуальные подтверждения происходящего.
⑧ Нельзя не упомянуть → звуки и музыка
В ленте проделана также колоссальная звукорежиссёрская работа. Звуки и музыка подобраны так, что гораздо сильнее раскрывают визуальные способы напугать.
Например, в самом начале фильма друг Флёры — совсем ещё ребёнок — говорит низким, почти сатанинским голосом. Другой пример: после взрыва Флёру на какое‑то время оглушает, а вместе с ней — и зрителя: начинается странный лязг в ушах, а остальные звуки приглушаются.
Во время сожжения деревни звучит торжественная музыка наряду с какофонией из рёва моторов, лая собак, брани на немецком и других малоприятных звуков. Этот приём используется очень часто: звуки накладываются друг на друга, сливаясь во что‑то пугающее и нечеловеческое.
⑨ Заключение
Визуальное исследование фильма «Иди и смотри» показало, что страх в картине рождается не из жанровых клише, а из глубокого погружения в психологическую реальность войны. Визуальный язык фильма создаёт атмосферу кошмара через систему продуманных приёмов: от работы со светом и цветом до детальной проработки фактуры и звука. Пространство в фильме становится активным участником повествования, превращая привычные ландшафты в источник тревоги. Крупные планы и особая работа камеры погружают зрителя в состояние главного героя, делая его свидетелем необратимых изменений. Тело и фактура демонстрируют насилие через его материальные следы, а звуковое оформление усиливает визуальный ряд, создавая эффект полного погружения в происходящее. Отсутствие традиционных монстров компенсируется тем, что фильм превращает в источник ужаса обыденные вещи: разрушенные дома, пустые деревни, обожжённые тела. Реальность происходящего становится страшнее любой выдумки, а документальная точность визуальных решений делает фильм не просто художественным произведением, но свидетельством эпохи.
Кадр из фильма «Иди и смотри», реж. Элем Климов, 1985 год Флёра видит в луже портрет Гитлера
Исследование подтвердило, что визуальный язык способен создавать ужас без использования жанровых условностей. Фильм показывает: страх рождается не из вымышленных угроз, а из искажения привычного мира, разрушения социальных норм и превращения повседневности в кошмар. Именно поэтому «Иди и смотри» остаётся одним из самых мощных примеров того, как визуальные средства могут передать невыразимое словами — ужас войны, увиденный глазами подростка.
В итоге картина Климова доказывает: истинный ужас кроется не в монстрах и призраках, а в способности человека превращать мир в ад, где каждый элемент — от света до звука — становится инструментом разрушения.
Источники информации
Интервью с Элемом Климовым. [Электронный ресурс]. URL: https://youtu.be/FnyO1m9HOIw?si=AzbPos1BiQv5gfuv (дата обращения: 20.11.2025).
Пальшкова М. «ИДИ И СМОТРИ» (1985), РЕЖ. Э. КЛИМОВ // Кинематограф для подростков и молодежи: история формирования в советский и постсоветский периоды. 2024. № 1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/idi-i-smotri-1985-rezh-e-klimov (дата обращения: 20.11.2025).
И. В. Прозоровская Звукозрительный образ войны в фильмах «Восхождение» и «Иди и смотри» // Вестник ВГИК. 2020. № 2 (44). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zvukozritelnyy-obraz-voyny-v-filmah-voshozhdenie-i-idi-i-smotri (дата обращения: 20.11.2025).
Как «Иди и смотри» передает ужас войны. [Электронный ресурс]. URL: https://youtu.be/q5dai-drKVk?si=WZxVNddgtH5Ubmgc (дата обращения: 20.11.2025).
Как снимался фильм «Иди и смотри» | Фильм о фильме | Документальный фильм | HD. [Электронный ресурс]. URL: https://youtu.be/CalEaRRjVe4?si=-PV-NAYwSBAskrly (дата обращения: 21.11.2025).
Трейлер фильма «Иди и смотри» Элема Климова. В прокате с 6 мая [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/video-19690826_456239477 (дата обращения: 20.11.2025).
Иди и смотри (1985). [Электронный ресурс]. URL: https://www.kinopoisk.ru/film/42571/ (дата обращения: 20.11.2025).
