Дом недели, или почему Вы должны знать этот дом: Шелапутинский переулок, 3с
Дом недели, или почему Вы должны знать этот дом: Шелапутинский переулок, 3с3
Меня никогда не тянуло к изучению истории моей семьи. Помню, как каждый раз плевался, когда в школе нам задавали составить генеалогическое древо рода. Зачастую это означало долгие расспросы мамы с папой насчет давно забытых родственников, семейных реликвий и фотографий, и, как правило, недолго думав, я решал останавливаться примерно на прабабушках и прадедушках. Летом 2023 года это изменилось.
Мне внезапно поступил звонок от тети, папиной сестры. Я давно хотел встретиться с Леной и поэтому оптимистично принял загадочное предложение «сходить на малую Родину» — так она выразилась тогда. И не прогадал.
Мы встретились на метро «Таганская» и долго-долго шли вглубь района. Петляли по старым московским улочкам, то снижались, то повышались над землей (окрестности Таганки довольно холмисты) и наконец вышли к Шелапутинскому переулку. Пейзаж явно не сулил ничего хорошего — заброшенные дома, покрытые дырявым фальшфасадом, мусорки, подозрительные личности со скомканными пакетами с пивом в руках. В детстве мне пару раз рассказывали, что папа до трех лет жил в особняке в центре Москвы. Конечно, я всегда представлял роскошный дворец а-ля главного корпуса усадьбы фон Гау у Вышки, мимо которого теперь хожу каждое утро. Представьте же мое лицо, когда мы дошли до старого покосившегося дома с забитыми фанерой окнами!
Я со скривившейся улыбкой попытался обойти ветхое здание. Не получилось — за ним начинался спуск к Яузе, заросший давно некошеной крапивой. Заметив мое негодование, Лена достала телефон и позвала меня. Она открыла в галерее альбом и начала рассказывать, и перед глазами внезапно начала вырисовываться картина.
Дом по адресу Шелапутинский переулок, 3с3 — один из домов при роддоме им. Клары Цеткин, что расположен чуть ближе к улице. В 1826 году его как фабрику приобрел известный московский меценат Савва Морозов. Когда в 1862 здание досталось его внуку Давиду Абрамовичу, было решено устроить там богодельню, и на долгие годы здание стало пристанищем для бедных пожилых людей. В 1927, уже при советской власти, богодельню переоборудовали в роддом. Здесь родились моя бабушка, тетя и папа. В 1945 по этой земле ходила Клементина Черчилль, жена Уинстона Черчилля. «Если бы мне снова довелось иметь ребёнка, я хотела бы доверить его судьбу этому учреждению» — писала она в мемуарах.
Ценность этого дома не во внешнем убранстве, а в истории, что он хранит. В 1920 мой прапрадед купил в нем трехкомнатную квартиру на третьем этаже. Кухни не было — лишь узкий коридорчик с конфоркой и большим подоконником, где готовили. Тут моя бабушка часто обжигала руку и бежала к маме, чтобы та поцеловала волдырек. (Я осмотрелся и в оконном проеме заметил тот самый подоконник). Здесь кипела жизнь: в здании жили поколениями, во дворе бегала детвора, вешали белье, вели размеренную столичную жизнь. Ходили в школу неподалеку. На салюты смотрели с горки, ведущей к Яузе — ту, куда сегодня я не смог попасть.
Долгие 23 года здесь прожила бабушка Ита. В 1976, когда родился мой папа, семью переселили в крошечную комнату на втором этаже. Тетя вспомнила, что там было настолько узко, что пройти в другую часть комнаты можно было лишь если переползти через разложенный диван. Никто не ругался на это — царила атмосфера уважения и понимания. А потом в 1980 неприятное известие стукнуло обухом по голове: дом признали аварийным. Всех жильцов расселили в тогда новый район Орехово-Борисово Южное. И как долго потом Ита вспоминала низенькие потолки, каменные стены и плиты дома на Шелапутинском, сидев у окна на восьмом этаже высотки на Ясеневой улице!
Этой историей я хочу сказать следующее. Имеет значение не культурная ценность какого-то здания — про него давно забыли, аварийный дом не ремонтируют, там застыла жизнь еще в восьмидесятых. Настоящую роль играет память и то, что происходило когда-то в окрестностях. Проходя мимо заброшек, не поленитесь, поинтересуйтесь — как здесь жили семьи? Может, среди этих нынешних руин когда-то ходила Клементина Черчилль?
