Доклад. С. Сонтаг. Против интерпретации.
«Сьюзен Зонтаг (англ. Susan Sontag, настоящее имя — Susan Lee Rosenblatt; 16 января 1933, Нью-Йорк — 28 декабря 2004, Нью-Йорк) — американская писательница, литературный, художественный, театральный и кинокритик, философ, сценарист, режиссёр театра и кино, лауреат национальных и международных премий».
Сьюзен Зонтаг
Сьюзен Сонтаг «Против интерпретации и другие эссе» Ад Маргинем Пресс 2024
1.
Начальный опыт искусства был, вероятно, колдовским, магическим; искусство служило орудием ритуала. (Например, живопись в пещерах Ласко, Альтамиры, Нио, Ла Пасьеги и т. д.)
Сонтаг начинает свою статью с того, что проводит противопоставление между искусством периода каменного века и древне-греческим искусством.
Искусство каменного века, в первую очередь, видимо Сонтаг имеет в виду здесь наскальную живопись, (судя по ссылкам, которые она делает в скобках).
Сегодня считается, что эти произведения создавались в магических целях. Возможно это было действие, которое по пониманию человека того времени приводило к удачной охоте, то есть имело практическое значение.
Вопросом остается что конкретно являлось ритуалом — сам процесс нанесения изображение, либо действия производимые с/рядом с один раз нанесенным изображением.
Пещера Ласко, Франция. Примерно 15—18 тысяч лет назад. Памятник палеолитического искусства
Черные рисунки из Пещеры Шове 32-30 т. лет
По мысли Сонтаг, возможно, это искусство, которое не требует интерпритации и не требует обоснования своего существования. То есть не ставиться вопрос — а зачем нам искусство? Оказывает оно хороший эффект на наше общество или плохой?
В связи с этими размышлениями я вспомнила обсуждение, которое строится вокруг работ одного из самых известных художников современности — Дэмиена Херста.
Он критикуется за многое, в том числе за неэтичное отношение к живым существам — животным, насекомым и даже людям. Эко-активисты подсчитывают сколько живых существ было убито в ходе работы Херста.
Ставится интересный вопрос — какое влияние оказывают его работы на мир? Условно хорошее или условно плохое?
В своей известной серии работ, он красиво расскладывает крылья убитых бабочек, например в форме витража из готичексого собора. С одной стороны можно сказать, что бабочки убиваются ради искусства. Но с другой стороны это произведение само по себе нападет на традиционное отношение к бабочкам как символу красоты. сколько насекомых было унитожено для создания коллекций, для красоты, для науки.
ОКНО-РОЗА, ДАРЕМСКИЙ СОБОР, 2008 г.
БАБОЧКИ И КРАСКА МЕТАЛЛИК НА ХОЛСТЕ В РАМКЕ 299,2 × 299,2 × 15 СМ
2. Начальная теория искусства, созданная греческими философами, утверждала, что искусство — мимесис, подражание действительности.
Именно здесь и возник специфический вопрос о ценности искусства. Ибо теория мимесиса по самой своей сути требует, чтобы искусство оправдало свое существование.
Платон, выдвинув эту теорию, стремился, по-видимому, к выводу, что ценность искусства сомнительна. Поскольку обычные материальные вещи для него — объекты миметические, подобия трансцендентных форм или структур, даже самое лучшее изображение кровати будет всего лишь «подобием подобия». Искусство для Платона и не слишком полезно (на изображении кровати не выспишься), и, в строгом смысле, не истинно.
Платон, портретная копия, созданная Силанионом примерно в 370 г. до н. э. для Академии в Афинах Рафаэль Санти Афинская школа. 1510—1511, фреска. 500 × 770 см Апостольский дворец, Ватикан (клоусап)
В Древней Греции — цивилизации, которая существовала намного позже окончания каменного века — в 10 — 2 веках до нашей эры, складывается другое понимание искусства. Для древних Греков искусство — это мимесис, то есть подражание природе. И чем лучше художник подражает, тем лучшее искусство он создает. Тут надо заметить, что мимесис был сильно идеализированным. То есть это не было именно подражаением, скорее подражанием некоему идеалу, который могла бы создать природа, но не создала, поэтому человек достроил. Именно в Греции появляется, как утверждает Сонтаг, первая теория искусства. Она появляется в работах философов — у Аристотеля и Платона.
Неизвестный автор Аполлон Бельведерский Римская или греческая копия Оригинал — ок. 330-320 гг до н. э. Мрамор 2,24 м Музей Пия-Клемента, Ватикан
Реконструкция афинской девочки-подростка по имени Мирт
Джозеф Кошут. Один и три стула. 1970 и 1965. Колледж Марселя Паньоля и Музей современного искусства, Нью-Йорк
3. Никому из нас не вернуться к тому дотеоретическому простодушию, когда искусство не нуждалось в оправдании, когда у произведения не спрашивали, что оно говорит, ибо знали (или думали, будто знают), что оно делает. Отныне и до конца сознания мы будем биться над задачей защиты искусства. Мы можем спорить лишь о методах защиты. И обязанность наша — ниспровергать те методы защиты и оправдания искусства, которые не успевают за современной практикой, игнорируют ее, повисают на ней грузом.
Наверное здесь Сонтаг говорит о том, о чем мы сами говорим на наших теоретических занятиях здесь, этой школе. О том, что современный художник призван как бы изобретать искусство, то есть предлагать свой вариант того чем может быть искусство, или, другими словами делать нечто, а затем доказывать, что это нечто, что он сделал является искусством.
Carsten Höller. Test Site. Tate Modern, London, UK, October 2006 — 9 April 2007
Пример реляционного искусства, которое, по моему мнению, очень удачно иллюстрирует выше изложенную идею. Автор предлагает новый формат искусства и доказывает, что оно им является.
4. Даже в наше время <…> стержневая мысль миметической теории сохранилась. Возьмем мы за модель художественного произведения картину (искусство как картина действительности) или высказывание (искусство как высказывание художника), все равно первым идет содержание. Содержание, может быть, изменилось. Может быть, теперь оно менее фигуративно, его реалистичность менее очевидна. Но по-прежнему предполагается, что произведение искусства есть его содержание. Или, как формулируют у нас сегодня, произведение искусства по определению что-то говорит. (X говорит вот что… Х хочет сказать вот что… Х пытался сказать вот что… и т. д., и т. д.)
Кто убил Лору Палмер?
Кадры из сериала Твин Пикс. Дэвид Линч и Марк Фрост. 1990 год
5. Акцент на содержании порождает постоянный, никогда не завершающийся труд интерпретации. И наоборот — привычка подходить к произведению с целью его интерпретации поддерживает иллюзию, будто и в самом деле существует такая вещь, как содержание произведения искусства.
Яёи Кусама. «Последствия уничтожения вечности». 2009. Собрание художника. Предоставлено Ota Fine Arts, Токио / Сингапур; Виктория Миро, Лондон; Дэвид Цвирнер, Нью-Йорк. © Яёй Кусама
Яёи Кусама в окружении своих работ
6. Интерпретация впервые появляется в культуре поздней Античности, когда сила мифа и вера в миф были разрушены «реалистическим» взглядом на мир <…>. Как только был задан вопрос — неотступно преследующий постмифическое сознание — об уместности религиозных символов, античные тексты в их изначальной форме стали неприемлемыми. Чтобы примирить древние тексты с «современными» требованиями, на помощь призвали интерпретацию. Так стоики, в соответствии со своими представлениями о том, что боги должны быть моральны, перевели грубые черты Гомерова Зевса и его буйного клана в план аллегории. <…> Подобным же образом Филон Александрийский истолковал исторические сказания Библии как духовные парадигмы.
7. Новый стиль — раскопка; раскапывая, разрушают, роют «за» текстом, чтобы найти подтекст, который и является истинным. Самые знаменитые и влиятельные из современных доктрин — марксистская и фрейдистская — представляют собой не что иное, как развитые системы герменевтики, агрессивные, беспардонные теории интерпретации. Все наблюдаемые феномены берутся в скобки, по выражению Фрейда, как явное содержание. Явное содержание надо прозондировать и отодвинуть — и найти под ним истинный смысл, скрытое содержание. У Маркса — общественные события, такие как революции и войны, у Фрейда — явления личной жизни (вроде невротических симптомов и оговорок), а также тексты (например, сновидения или произведения искусства) рассматриваются как повод для интерпретации.
По Марксу и Фрейду, эти явления только кажутся понятными. На самом же деле без интерпретации они смысла не имеют. Понять — значит истолковать. А истолковать — значит переформулировать явление, найти ему эквивалент.
8.
Истолковывать — значит обеднять, иссушать мир ради того, чтобы учредить призрачный мир «смыслов». Превратить мир в этот мир. (Этот! Будто есть еще другие.) Мир, наш мир, и без того достаточно обеднен, обескровлен. Долой всяческие его дубликаты, покуда не научимся непосредственнее воспринимать то, что нам дано.
1. <…> в наше время, когда большинство художников и критиков отказались от теории искусства как отображения внешней действительности ради теории искусства как субъективного выражения <…>
2. У Платона и Аристотеля миметическая теория искусства идет рука об руку с предположением, что искусство всегда фигуративно. <…> Ложное допущение, что искусство непременно — «реализм», можно видоизменить или отбросить, не выходя из круга проблем, очерченного миметической теорией. По сути, все западное понимание искусства и размышления о нем оставались в границах греческой теории искусства как мимесиса. Именно благодаря этой теории искусство как таковое — если отвлечься от конкретных произведений — становится проблематичным, нуждается в защите. Защита же и порождает странное представление, согласно которому то, что мы привыкли называть «формой», отделено от того, что мы привыкли называть «содержанием».
3. Таким образом, интерпретация не является абсолютной ценностью (как полагает большинство людей), широким жестом ума, парящего в некоем вечном царстве возможностей. Интерпретации самой следует дать оценку, рассматривая сознание исторически. В одних культурных контекстах интерпретация — освободительный акт. Это средство пересмотра, переоценки и отторжения мертвого прошлого. В других это деятельность реакционная, наглая, трусливая, удушающая.
4. Самые знаменитые и влиятельные из современных доктрин — марксистская и фрейдистская <…>
5. Истолковывать — значит обеднять, иссушать мир ради того, чтобы учредить призрачный мир «смыслов». Превратить мир в этот мир. (Этот! Будто есть еще другие.)
Мне кажется, что речь здесь идет о том, что вот эта связка греческое искусство как мимесис — и теория искусства, которая ставит под вопрос «хорошесть» такого искусства и породила проблему обоснования искусства. Интерпретацию.
Единственное о чем я подумала, это о Платоне, который разделил в принципе мир на форму и содержание — есть вещи как они есть на самом деле и есть их тени.
Иллюстрации:
https://ir.ozone.ru/s3/multimedia-1-b/c1000/6943868975.jpg https://seasons-project.ru/wp-content/uploads/2021/06/10240.jpg.jpg https://flomaster.top/uploads/posts/2023-10/1697214451_flomaster-top-p-peshchera-shove-naskalnie-risunki-krasivo-1.jpg https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/e/e6/Belvedere_Apollo_Pio-Clementino_Inv1015.jpg/800px-Belvedere_Apollo_Pio-Clementino_Inv1015.jpg https://www.flickr.com/photos/patrick_john_quinn/446648211 https://i.pinimg.com/originals/d6/0a/bf/d60abf0cdbcf6e1db4052b04acb5c75a.jpg
